Версия для слабовидящихМаргарита КОТОМЦЕВА
Маргарита Геннадьевна Котомцева родилась в селе Мырмыг Богородского района. Отмеченная знаком «Отличник народного просвещения», она много лет преподавала изобразительное искусство и музыку в общеобразовательной школе села Таранки Богородского района. Член Союза писателей России, лауреат всероссийской премии имени Н. А. Заболоцкого, областной премии имени поэта-фронтовика О. М. Любовикова, автор поэтических книг «Черёмуховый ветер», «Берёзовый камертон», «Вятская песня», «Полынь на колокольне» и других, в разные годы она печаталась в литературных журналах «Наш современник», «Уральский следопыт», «Волга», «Нижний Новгород», «Смена», альманахе «Поэзия».
* * *
А льдов серебристые плахи
Остались опять за кормой,
Мать-мачехи
солнышком пахнут,
Подснежники пахнут зимой.
Апрель надевает рубаху –
И цвет её хаки опять,
И воздух Победою пахнет,
И песням военным звучать!
В опрятной своей
гимнастёрке
Победа стоит у дворов,
Сияет берёзой на взгорке,
И взгляд её нежно-суров.
И молвит:
– Невзгоды зачахнут.
И скажет:
– Смотри-ка, родной,
Мать-мачехи родиной пахнут,
Подснежники пахнут весной.
Дед Николай Петрович
Никогда я не видела деда…
Он погиб в незнакомом краю,
Он не слышал залпов Победы,
Не стоял в парадном строю.
Он на фронт ушёл добровольцем,
Отказавшимся от брони,
Под нещадно палящим солнцем
В изначальные дни войны.
Для солдатской лямки нелёгкой
Дед был всё-таки староват,
Но был мастер отменный – плотник –
И наверно, попал в стройбат:
Наводил мосты-переправы,
Строил ДОТы и блиндажи,
Не искал ни наград, ни славы,
Просто Родиной дорожил.
* * *
В ограниченности комнат,
В широте полей
Я всегда Вас буду помнить,
Гвардии старлей.
В нашей жизни быстротечной,
В смене счастий – бед
Я любить Вас буду вечно,
Гвардии поэт.
Сохраню Вас в жизни новой
Среди светлых дат,
Поколенья фронтового
Гвардии солдат!
В 1995 году
Он с земли, что защищал и славил,
Улетел в заплаканную мглу
И голубку верную оставил
На глухом, на лютом берегу.
В тереме холодном, опустелом
Горевать с утра и допоздна…
Что с того, что выдохлись метели,
Что совсем недалеко весна?
Как не плакать раненой голубке?
Я сегодня плачу вместе с ней…
Неизбывней с возрастом разлука,
С возрастом любовь куда сильней.
Он с земли, что защищал и славил,
Улетел в заплаканную мглу
И подругу горевать оставил
На глухом, на лютом берегу.
* * *
Листая старые страницы,
Я вдруг безжалостно пойму,
Что телефон не пригодится
И адрес больше ни к чему.
Отсечено всё чёрной рамкой –
Ни позвонить, ни написать…
И вновь тянуть сомнений лямку
Под лютой тяжестью утрат.
И с нарастающею силой
Искать, как в сутемени брод:
– О чём же главном не спросила?
Что не сказала в свой черёд?
Троицкая суббота
Из нашей деревни, по воспоминаниям
отца, на фронт ушло 26 юношей
и мужчин. Вернулись трое.
Чуть потеснив работу,
Благовестят всерьёз
Троицкую субботу
Колокола берёз…
…В Троицкую субботу
(Полвека тому – вот даль!)
С Дальневосточного флота
Федя сынка дождал.
Молодость смотрит молодо,
Силу и свет даря.
На бескозырке золотом:
«Торпедные катера».
На боцмановы встречанки
Деревня придёт не вдруг,
«Варяга» ревёт тальянка,
Бьёт себя Федя в грудь:
– Нас не то что японцы –
Кумышка не свалит с ног!
Выпей стакан до донца
За земляков, сынок,
За одногодков и старших,
Сгинувших на войне.
Им, по обычаям нашим,
С живыми льём наравне.
…Пролиты слёз океаны,
Цифры страшны, прости!
Выпиты три стакана
Из двадцати шести…
Фронтовик
Идёт он тропкой деревенской
под красным знаменем рябин,
И седина из-под фуражки
совсем как белоснежный бинт.
Отваги солнце золотое
на пиджаке его блестит,
А под ногами приглушённо
листвою осень шелестит.
Идёт он, в окнах отражаясь,
он – фронтовик,
он правду спас!
Но званье это оживает
пусть только в памяти у нас.
Спешит он мирною тропинкой
под флаги красные рябин,
А седина из-под фуражки
совсем как белоснежный бинт.
Главный день ХХ века
(из воспоминаний того времени)
Этот день был пасмурным
и мглистым…
Мы тащили, бабы, тяжкий плуг,
Голодны, худы, но – бескорыстны.
Прибежал малец:
– Войне каюк!
Сорвались мы, побросав постромки.
А в деревне то гармонь, то вой –
Будто все на свете похоронки
Сбились вороньём над головой.
Небосвод был серым, как дерюга,
Землю, как священник, он кропил,
Будто вспоминание о друге
Или прославляя бабий тыл.
Это вспоминали старожилы…
Но сквозь годы
слышится тот вой,
Тех, кто фронт кормили и поили,
Сами пробавляясь лебедой.
Дети войны
Залпы Победы и вёрсты утрат
У поколенья военных детей:
Вот он, крест-накрест
прабабушкин плат,
В лютый ли ветер, в мороз ли злодей.
Вот их работ нескончаемый круг,
Детских, прозрачных от голода рук, –
Выжить самим
и младенцам помочь
В годы, когда нескончаема ночь.
Вот их забот нескончаемый круг,
Крепких, привычных
к работушке рук:
Стройки, которых
весь свет не видал,
Пашни широкие, ГЭСы у скал.
Вот этих жизней родная канва,
Вот этот взлёт от Земли до Луны:
В пятидесятых они – пацанва,
В шестидесятых
– опора страны.
* * *
По поверью:
соловей перестаёт
петь в ночь на 22 июня,
якобы поперхнувшись
ячменным зёрнышком.
Журавли споют весне
Песню величальную.
Соловьи рассыплют в ночь
Шарики хрустальные.
Зазвенят, заговорят
Росы чистым голосом.
Поперхнутся в злую ночь,
Ах, ячменным колосом!
Видно, нелюдь эту ночь
Выбрал неслучайно:
Наш родимый соловей
Пел, души не чая
В мирных кущах. Пил росу,
Ясный, голосистый!
Поперхнулся не зерном –
Бомбою фашистской.
Берегите соловья –
Непродажну птаху;
Не отдайте русский дух
На чужую плаху!
* * *
Венок на кудрявую голову
Любимый тебе возлагал,
А месяц расплавленным оловом
В тумане рассветном мерцал.
Как трудно на сутки
расстаться вам,
Секунды до встречи считать,
Чтобы под майскими вальсами
Смотреть друг на друга опять.
Но грянуло страшное полымя –
В опасности жуткой страна!
И вместо венков вам на головы
Пилотки надела война.
На целую жизнь расставаться вам,
И годы уж не сосчитать…
Под светлыми майскими вальсами
Другим поколеньям сверкать.
* * *
В шинельке,
что цвета проталин,
Вернулась ты, мама, с войны.
Родные, любимые дали
Победой, весною полны!
Но… бедность кругом
и упадок
И избы темны и низки…
А родины дым горько-сладок,
Берёзок седеют виски.
Прошла по околице серой,
Стоишь перед старой избой…
Оплачено страшною мерой
Твоё возвращенье домой.
Послевоенный вальс
В честь нашей Победы
станцуем давай-ка
Во имя того, что остались мы живы,
Что можем увидеть
пернатые стайки,
Что можем встречать
голубые разливы.
Давай-ка станцуем
в честь нашей Победы!
Во имя того,
что остались мы живы,
Что можем услышать
все запахи лета
И громкую музыку
летнего ливня.
В честь нашей Победы
давай-ка станцуем,
Во имя того,
что остались мы живы,
Чтоб видеть, как осень
на ветре гарцует,
Всех нас озаряя
овсяною гривой.
Мы службу несли,
как тяжёлую сбрую,
Чтоб дети смотрели
на мир непугливо.
Давай-ка станцуем,
давай-ка станцуем
Во славу того,
что остались
мы живы!
