Версия для слабовидящихСтановление света. Алексей КУТЕРГИН
Вручение премии имени Николая Алексеевича Заболоцкого, поездка в Уржум на родину поэта стали для Алексея Кутергина во многом судьбоносными. Раздвинулись границы бытия, расширился круг общения, светоносные горизонты поэзии наполнили душу осознанием, что заветные строки Николая Алексеевича «И может быть, какой-нибудь поэт / Стоит в саду и думает с тоскою, / Зачем его я на исходе лет / Своей мечтой туманной беспокою» обращены и к нему, вятскому поэту, обитающему в Мурыгинском интернате, члену Союза писателей России, автору поэтических книг и публикаций в альманахах и журналах.
Солнечное чудо Памяти Андрея Жигалина Чудо, где твои приметы? Взвей стихами свет-зарю! Чудо солнечное, с кем ты? В рифму с Богом говорю. От всесилья до бессилья Шаг один у душ и тел, Превратились руки в крылья, Гений солнечный взлетел. Скажут, что сравнение худо, И ворчит природа-мать. Кто-то должен быть и чудом, Чтобы свет распространять.
После Страшного суда Нерадивая, о чуде Смерть ворчала иногда. Никого из нас не будет После Страшного суда. Но святыми говорилось: «Вы упали – не беда». Есть надежда и на милость После Страшного суда. Ты ушла, надеждой мнимой Обманула, как всегда. «Полюблю тебя, любимый, После Страшного суда», – Говорит Душа поэта, Так легка и молода. Да сбылось бы лишь всё это После Страшного суда.
Под не скрытою тайной Алексею Прасолову И стоят по просторам деревья, Тихим штурмом беря пустыри, И в гармошку сжимается время Для прыжка к снам последней зари. До аккорда в той сцене финальной Дотянись и увидишь финал. Словно Бог под не скрытою тайной Вдруг табу с его скорости снял. От разбега, коль воздуха мало, Задохнуться. Упасть и не встать. И звезда, что когда-то ласкала То ль болеет, то ль катится вспять. Спорит некто, со слухом ли плохо Или глаз в пелене иногда. Интернет, цифровая эпоха – Суть из рамок царя свет Гороха Да к огням не земного суда.
Ленивый скромный путь И жизнь полна июльской неги, И у людей счастливый вид. Я еду к славе на телеге, Телега старая скрипит. Из лошадей досталась кляча. Видать, больна давно уже. Не тороплю, не бью, не плачу, Тепло и нега на душе. Дорога, как в картинах старых, И вверх, и вниз, туда-сюда. Нет, я не мыслю о фанфарах В больших и пышных городах. Взрастил я музу в сельской неге, И у меня счастливый вид. Я еду к славе на телеге, Телега старая скрипит.
