Версия для слабовидящихСвободная форма. Александр ВЕПРЕВ
Как молодой Н. А. Заболоцкий, Александр Вепрев смел в экспериментах. Проявляется это прежде всего в верлибре. Здесь у Александра своя теория. Обосновывая личное отношение к многообразию форм этого жанра, он выделяет прежде всего русский верлибр, находя в нём широкое поле для творчества. И опираясь на предоставленную свободу вольного стиха, создал свой вариант верлибра, матрёшечный. Суть его в том, что в одном тематическом пространстве свободного стиха вмещаются два, три, четыре, а то и шесть-семь-восемь не менее свободных стихов, объединённых не столько волей, сколько настроением автора. Критики видят в этом новаторский подход, сам же Вепрев находит в самостийном матрёшечном верлибре созданный при помощи текста образ, который поднимается над листом бумаги, где текстовые модули превалируют к апофегме или глубокомысленным сентенциям. Но суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет. А посему, не пора ли нам, братия, обратиться к практическим результатам.
Пустые страницы Два верлибра в одном верлибре I Даже если в книге ты видишь одни пустые страницы, это не говорит о том, что книга не содержит смысла, может быть, случится так, что текст со временем появится, по мере твоего взросления… II Даже если ты видишь в книге одни пустые страницы, не торопись книгу выбрасывать или бросать в печь, может быть, случится такое, что книга начнёт говорить, и тебе не потребуется её читать…
Зимнее море Три верлибра в одном верлибре I Осенняя листва, летящая над берегом вдоль и поперёк моря, однажды становится стаей безголосых чаек... II Осенняя листва, летящая над набережной вдоль и поперёк берега, однажды становится стаей бумажных птиц... III Осенняя листва, летящая над набережной вдоль и поперёк моря, однажды становится пеной...
Горные вершины Две маленькие легенды 1. Каменное джакузи Если от водопада Псыдах пойти по течению горного ручья Бекишей, то можно увидеть Шапсуг. Если от водопада Шапсуг пойти против течения горной реки Бекишей, – обязательно увидишь Псыдах. – Ходи туда, ходи сюда... – говорят адыги. – Камень-вода найдёшь! Так начинается Псычеф – каменное джакузи. 2. Тост-быль На Кавказе старые горцы говорят, что, когда Гагарин пролетал над Землёй, он встретил Бога. Бог пригласил его за стол. Они пили «Арагви», пели кавказские песни… Недаром после полёта Гагарин любил приезжать на новый Ахун и распевать песни с бородатыми аксакалами… – Где же ты, моя Сулико?! Так начинается космос – родина Кавказ
Музыка Верлибр в двух верлибрах 1. Царица мира Женщина никогда не думает, что ею движет, что каждым вечером хочет – сама не знает, кроме одного: женщина – царица мира! Даже когда бельё стирает, варит похлёбку, небо в окне протирает, шьёт себе платье а-ля Гуччи с примесью от Черкизона. Даже когда, надышавшись воздухом Сочи, поднимает руки к солнцу... Или выходит из морской волны, как Афродита. 2. Взгляд Может быть, музыка опьяняет, но не настолько, как взгляд одинокий одинокой женщины.
Умная голова Верлибр в трёх верлибрах I В пути из аэропорта домой разговорился с таксистом, молодым армянином. Он говорит, что в Америке работают одни умные головы, что он туда тоже ехать собирается. II На мой вопрос, чем он там заниматься будет – ответил, что будет работать таксистом. Что купил подробную карту Нью-Йорка и уже год изучает расположение улиц; даже знает, что на Пятой авеню есть сорок три проезжих проулка… III В конце моей поездки я пожелал умному таксисту счастливого пути, и дал, сверх причитающего вознаграждения, 200 руб., говоря по-русски, – на чай. Я знал из рассказа моего знакомого, что теперь в NY таксисты зарабатывает гораздо меньше, чем в Москве.
Кусты Дейции Вильморена Верлибр 1. К концу сезона на сочинское взморье приезжают толстые Кошельки, туго набитые пачками денежных купюр, и, как говорят сочинки или местные сочные девушки, эти Кошельки набиты деньгами настолько, что Кошельки носят с собой небольшие портфельчики, куда кладут излишек наличности, что не поместилась в кошельки… Чаще в рублёвом эквиваленте, чтобы можно было без осложнений и мгновенно пузатому Кошельку рассчитаться по счёту. 2. Бывает, что Кошельков сопровождают высокие длинноногие спутницы- секретарши или девушки из фирмы эскорт-услуг… Девушки похожи на цапель (Цапли привлекательны и похожи на девушек из фирмы эскорт-услуг). Девушки-цапли ходят на пятнадцатисантиметровых каблуках, как на шпильках. Некоторые спутницы ходят в одном чулке в сеточку. При ходьбе из-под короткого платья выглядывает подтяжка для одинокого чулка, она висит, подёргиваясь, как язык собаки, измученной жаждой… Что касается платья, то лёгким движением руки платье может превратиться в элегантные шорты... 3. У Кошельков короткие и толстые ножки (видимо, брюки тоже имеют многочисленные внутренние карманы для наличности по всему периметру от верха до низа). Кошельки семенят этими ножками, семенят по брусчатке набережной, семенят по дорожкам и тропинкам парка, семенят вдоль Курортного проспекта, семенят, имея при этом важный вид, семенят, имея при этом всё или почти всё, что может встретиться на пути… Или им это кажется, что могут иметь всё. Если Кошелёк останавливается, спутница останавливается ещё раньше, и в ночном свете подсветки иллюминационных ламп спутница походит на настоящую цаплю, стоящую на одной ноге в сеточку... 4. Как-то жаркой ночью (понятие ночи здесь имеет совсем другое значение – это как вечер, преходящий в лёгкий ужин или ужин, переходящий в длительную прогулку до утра), когда субтропический воздух был похожим тёплой влажностью на влажность морской лагуны, когда пенье многочисленных цикад сливалось с остервенелым кваканьем лягушек – рядом с освещёнными кустами Дейции Вильморена стоял расстегнувшийся Кошелёк в объятьях спутницы- секретарши, которая целовала его, впившись своими острыми губками в толстое лицо так, словно пыталась как можно больше высосать из его внутренностей то, чего ей не хватало или могло хватить до конца жизни… «Вот это кошелёк, в котором находятся, кроме денежных купюр Евро и американских долларов – золотые монеты!» – Сказал я своей сотруднице, глаза которой напоминали глаза маленькой лягушки с открытым ртом… 5. На следующее утро, когда мы снова проходили со своей сотрудницей (читай – лягушкой-царевной) около этого места, я остановился и с улыбкой посмотрел в сияющие глаза сотруднице: «Ты помнишь, как вчера здесь целовали чересчур туго набитый Кошелёк, который был настолько туг, что расстегнулся в поцелуе?» Сотрудница тоже улыбнулась, повела слегка свои легко накрашенные глаза в сторону кустарника Дейции Вильморена и многозначительно ответила, что помнит, а потом она как бы с грустью вдруг добавила: «Кабы у вас были такие внутренности, я бы вас проглотила». И она страшно раскрыла свой маленький ротик, полагая, что могла бы это сделать…
Матрёшка Матрёшечный верлибр I У Наташки были большие глаза, толстые губы. Длинная, худая, а к низу – широкая фигура. Она была похожа издали на балалайку, на контрабас, на котором никто не играет… II Наташка наряжалась в такие платья, что её фигуру не пощупаешь взглядом, не оценишь, можешь только представить: 90–60–90 или 90–100–190. III Наташка однажды меня спросила: «А когда же ты на меня посмотришь?» Имея в виду, конечно, совсем другое... И тогда я понял, что женщины понимают, как на них смотрят; различают мужчин по взглядам, кто и как на них смотрит... IV Я ответил: «Я оставляю тебя на потом, Наташка, на про запас, Наташка, на самое сладкое...» Наташка улыбнулась, румяная, как матрёшка, и больше никогда не задавала такого вопроса. V Видимо, женщинам не так уж много надо. Видимо, они могут довольствоваться малым, даже необязательным обещанием, даже быстрым, сиюминутным, но достаточно откровенным взглядом. VI И совсем неважно, какие у них глаза, губы, какая фигура, в какие они наряжаются одежды- наряды. Хотя у Наташки были большие голубые глаза, припухлые губы... А фигура походила на балалайку, на которой, некстати, никто не играет...
