КЛАДОВАЯ СОЛНЦА

(Свердловское книжное издательство, 1953)

История одного возвращения.

В конце декабря мне в почтовый ящик упало извещение на заказное не то письмо, не то бандероль. Подумав, что это наверняка какая-нибудь тухлая предъява от коммунальных служб либо налоговой, которую они всем рассылают в конце года, решила ее выбросить не заморачиваясь. И чуть не лишилась своего счастья! Но все же поискала пункт отправления: город Тула. Что-то не то…

Предыстория. Месяц с небольшим назад мы смотрели в Киноклубе в Герценке документальный фильм о Пришвине и его поездке на Беломорканал (приснопамятная позорная командировка советских писателей во главе с Горьким, взявшихся славить «перековку» соловецких узников ГУЛага). Я не могла пропустить о Пришвине: на определенном этапе жизни то был мой кумир слова, да и мысли.

Началось все в глубоком детстве с книжки в картонной обложке, где на фоне рассветного утра взлетает журавль. Ее мне читали, когда я еще сама не умела, года в три-четыре. Это заложило основу много чему хорошему – на всю оставшуюся жизнь. Помню почти все иллюстрации пером, по-моему гениальные. Навсегда запали топонимы из остросюжетной истории про Митрашу и Настю – осиротевшие в годы войны брат с сестрой отправились за клюквой на Блудово болото, миновали Звонкую борину, отдохнули на Лежачем камне, едва не потонули в трясине Слепой елани, да еще на них чуть не напал зловещий разбойник этих мест, бессмертный волчина Серый Помещик, живший в завалах на Сухой речке... Книга, само собой, потом затерялась, никто особо не сожалел, вся жизнь была впереди.
Теперь она почти позади.

Несколько лет назад, кстати, прочла мемуары Виталия Воловича, культового графика из Екатеринбурга, друга моих ближайших родственников, ныне покойного – который славился рафинированным интеллектуализмом и изощренной техникой. Совсем не мое, однако люди из Екб восхищаются. Так вот, выяснилось, что это как раз он и оформлял (в году 1953, почти 70 лет назад!) книгу в Свердловском издательстве, где молодого выпускника худучилища сильно не жаловали и грозились выгнать. Дали контрольное задание – иллюстрировать «Кладовую солнца», а если не справится, – до свидания. Так вот этот совершенно городской человек, вдохновившись задачей, принялся неистово изучать природу, животных и птиц, в огромном количестве делая зарисовки в лесу и в музеях, учась у видных анималистов – и смог выполнить работу так, что его потом благодарил сам Пришвин, уже больной, на краю жизни: де, это лучшее оформление из множества изданий знаменитой сказки-были, победившей в конкурсе на лучшую книгу для детей в 1945 году. При том что в издательстве напортачили и даже не проставили фамилию художника. Безобразие.

Шаг следующий. После фильма про Беломорканал, думаю, надо бы прочесть Варламова из ЖЗЛ – о Пришвине. Хотя все обстоятельства его жизни и этапы развития мировоззрения – от неограниченной свободы творчества, через декадентов начала века к государственной идеологии сталинизма (полностью оправдывал) мне были хорошо известны, я закрыла книгу исследования в глубоком разочаровании. Несмотря даже на его «крамольные» дневники для себя в трех томах. Сколько всего лишнего намудрил этот волшебник слова! Заворожил и меня в свое время, я охотно поддалась Берендеевым сказкам. Но моя «Кладовая солнца» – это же бесспорный кристалл чистой воды. Никому не отдам, и не откажусь вовеки. А вот как бы достать? Вдруг отыщется на каких-нибудь книжных аукционах?

Поведала сыну о своей мечте. И вот, получаю к новому году любимую книгу детства по почте (он списался по чату из Ялты с Тулой и все быстренько обделал). Держу в руках. Весьма потрепанная обложка (но могло быть и хуже), прекрасной сохранности иллюстрации внутри. Аскетичнейшая культура провинциального издания (8 лет всего, как кончилась война): сероватая шершавая бумага, растрепавшийся слабый картон – но какого мастерства рисунки, сколько в них любви ко всему сущему. И какой-то ненавязчивый пантеизм разлит по всей книге...

Она вернулась ко мне.

Людмила Нагаева,
журналист, читатель Герценки, член клуба «Зелёная лампа»

6 января  2021  г.

Источник

Виталий Волович о «Кладовой солнца»