ДЕВЯТЬ РАССКАЗОВ
(М. : Эксмо ; СПб. : Домино, 2010)

Как хорошо не быть филологом! Замотанные, напряженные, они разбирали это на четвертом курсе. Да и как разбирали! Читала я, как они препарируют тот же рассказ «Хорошо ловится рыбка-бананка». Бедные вы мои...
А я тут не при чем! Мое восприятие Сэлинджера — Сэлинджеру бы понравилось, ничегошеньки я не знаю, хотя «Над пропастью во ржи» я, конечно, читала — так кто же этого не читал!
Андрей Аствацатуров говорит, что Сэлинджер в «Девяти рассказах», вершине своего творчества, не проводит линий, он обозначает точки, а вы как хотите, так их и соединяйте, что хотите — то туда и вчитывайте. Или — как раскраску, которую можно насытить цветом по своему выбору.

То, что я нарисовала по точкам Сэлинджера, как раскрасила его контуры — мне страшно понравилось. Если вы это давно уже читали — улыбнитесь моей наивности. Но если вы не читали, или вы филологи, и «проходили» это — в спешке, под могучим давлением препсостава, то могу сказать: хватайте и наслаждайтесь!
Ничего лучше я давно не видела. Это такое совершенство, такая красота и сила, какую в наше время редко у кого встретишь.

Но все-таки я умираю от любопытства — как же правильно перевести «For Esmé — with Love and Squalor»? «Дорогой Эсме — с любовью и всякой/всяческой мерзостью/мерзопакостью» или «Тебе, Эсме — с любовью и убожеством»? Ведь девочка Эсме, которая просит своего случайного знакомого, американского сержанта, который пробует себя в писательстве — написать для нее рассказ. И что же она ему говорит: «I prefer stories about squalor».

Аствацатуров предположил, что девочке, которая явно постоянно «умничает» — просто понравилось, как звучит слово squalor, но значения его она сама не понимает. Например, — смеется Аствацатуров — какая же прелесть слова «диарея» или «сальмонелла», если не думать об их смысле! Тогда милая юная Эсме, аристократически мужественная, очень стойкая, сдержанная, но добрая и нежная — просто маленькая дурочка. Это, конечно, смешно, но не факт.
Но если для нее squalor — мерзость, мерзопакость — то она определенно заказывает своему взрослому другу рассказ в стиле «чернухи», то, что сейчас охарактеризовали бы словом «жесть». Значит, она такая суровая девочка-панк военных лет, не любящая сюсюканье. Типа, она хочет суровой правды. И то — идет страшная война, которая сама по себе squalor. А если squalor перевести как «убожество», тогда ей, скорее всего, нравятся диккенсовские сюжеты про несчастных, которые справляются со своими бедами — как справляется и сама Эсме.

Сэлинджер на войне

Я этого не знаю, не знают и переводчики. Но я и так понимаю, что дружба с Эсме и ее маленьким братом Чарльзом возвращает жестоко контуженного героя к жизни.
И это только одна загадка, а их тут много.

Татьяна Александрова