САМОУЧИТЕЛЬ ОЛБАНСКОГО
(М.: АСТ, 2013)

Аффтар, пешы исчо!
Целый спектр ощущений вызвала у меня эта книга. Если бы я воспринимала ее как книгу о языке и процессах в нем происходящих, я бы однозначно сказала, что она глубоко вторична, очень нудна и, по большому счету, бесполезна. Если же воспринять ее как социологическое эссе-исследование, посвященное проблемам коммуникации вообще, то она довольно интересна и даже открывает ряд Америк. Многословие и занудство объяснимы. Вот я, к примеру, поневоле знакома с олбанизмами, как человек, живущий в городе поневоле знаком с уличной модой – ходит и видит. А вот моя хорошая знакомая Э.Н., занявшая за мною очередь на эту книгу – новую вещь известного и популярного автора - без этих описаний не обойдется: у нее и компьютера-то нет, не по отсталости, а по большой реальной занятости и отсутствию подражательных импульсов (типа "надо чтоб был, что же я – хуже всех?"). Какая уличная мода – пасечнику, живущему вдали от всех, в окружении своих ульев? Она, Э.Н. про олбанский язык не слыхала, учить ее ему вроде бы ни к чему, но проблемы коммуникации и для нее важны.

Сложная задача – написать о явлении «модном» среди ограниченного круга – для всех. Кронгауз с задачей неплохо справился,и мне эта работа понравилась куда больше его нашумевшей книги «Русский язык на грани нервного срыва» - более краткой, яркой и – используя сетевое сокращение «по моему скромному мнению»- ИМХО, «попсовой» и не сделавшей ничего нового, кроме констатации общеизвестных фактов и ворчания по поводу падения нравов с подробным описанием фактов падений… (Что суть «газета», в худшем смысле слова). «Самоучитель олбанского» все-таки содержит в себе немало нового и полезного, правда, в очень большом и мутном разведении. Но по мне, так титанический и неуклюжий труд Кронгауза полезен, хотя бы попыткой если не впрячь «коня и трепетную лань» в одну упряжь, то, по крайней мере, их между собой познакомить. И не отмахиваться от необходимости заставить их проявить уважение друг к другу.

Многостраничное изложение Кронгаузом генезиса и истории различных течений современных языковых игр и ряда жаргонов не имела для меня прелести экзотики. У меня есть немало хороших знакомых среди тех, кто с удовольствием говорит на «олбанском» и употребляет сетевые словечки, есть переболевшие этим и «отыгравшиеся» в эту игру, а ныне играющие в иные игры, есть и те, кто всем своим существом это отвергает и распространяет вокруг себя некое поле строгой грамотности.

Но от крайностей я избавлена. Даже те, кто совершенно органично употребляет «олбанизмы» - никогда не играли в «падонков». Почему? Простите, ответ очень прост и я не виновата, если он кого-то обидит. Делу время – потехе час, но потешаться сетевыми тусовками, где и приняты правила этих игр, большинству людей недосуг. Олбанский же язык это такое игровое излишество, кривлянье, которое бывает необходимо в гомеопатических дозах для разбавления излишне строгой и суровой прозы жизни. Переписка же вообще вещь затратная. Излишнее ее усложнение и инкрустация всякими «мульками» меня раздражает. «Фтопку» их, ой!!! :-))

Но и с граммар-наци я компаний не вожу, не люблю их и боюсь, "наци" - они "наци" и есть. Придирки к чужому общению вообще у меня не в почете. Есть поговорка – «моя жизнь – мои правила», имеющая обратную силу: «чужая жизнь – чужие правила», и даже правила русского языка.

Книгу эту рекомендую молодежи, не заставшей рождения привычных «словей», или «стародёжи», которая только-только спохватилась, что есть такие люди, которым зачем-то надо писать слова, причудливо их искажая.
Потому что язык не принадлежит исключительно тем или этим, он наш общий, и если любить жизнь и уважать людей априори, то приходится тренировать свои спокойствие, мудрую терпимость и прочие ценные свойства.

Цитатко:

В английском языке использование в тексте цифр в ребусном прочтении было популярно и в эпоху, предшествующую интернету. Конечно, ребусный принцип имеет тут игровой характер, но от частоты и популярности шуточность приема постепенно стирается. В результате цифра 2 (two) становится в английском неофициальном письме постоянным аналогом предлога to и наречия too, а 4 (four) – предлога for. Впрочем, они могут использоваться и для передачи таких или похожих звуков внутри слова. Менее регулярно, но все же происходит это и с другими цифрами.

Вот настоящий ребус: 4 GOT 10 HEROES, что читается как forgotten heroes («забытые герои»).

А вот вполне регулярные записи ребусного типа:

4U– for you;
2U – to you;
B4 – before;
H8 – hate;
4ever – forever;
4get – forget;
2gether – together.

Ребусное прочтение возможно не только для цифр, но и для других иероглифов, например для «&»: на конце слов, заканчивающихся на -and, -anned, -ant. Уже в эпоху интернета так стало писаться слово banned: you’ve been b& [вы забанены].

Заканчивая с ребусным принципом, хочу вспомнить название популярной рок-группы U2, подразумевающее многообразие интерпретаций, в том числе и ребусное. Вот обмен репликами по поводу этого названия между телевизионным ведущим Ларри Кингом и лидером группы Боно:

KING: That’s right. And you don’t like it because?

BONO: I don’t know. It’s just – I never thought about it as in, you know, “you too”. I really didn’t, but that’s me.

[Кинг: Хорошо. Но вам-то оно не нравится почему?

Боно: Не знаю. Просто я никогда не думал о нем как, ну вы знаете, как о «вы тоже». Я, действительно так не думал, но это я.]

---
Считается, что междометие мимими тоже пришло к нам из мультфильма, а именно «Мадагаскар». Оно иногда пишется с большим количеством «ми», что выражает всего лишь более высокий эмоциональный настрой пишущего. Мимими означает высшую степень умиления. В мультфильме «Мадагаскар» многочисленное «ми» произносит пушистый зверек – детеныш лемура, дрожащий от страха и только переставший плакать.

В английском Городском словаре mimimi толкуется следующим образом:

a very depressive person or action [очень депрессивный человек или действие]

Такое толкование вполне согласуется с состоянием маленького лемура, то есть он издает вполне естественные жалобные звуки.

Трудно понять, почему звуки, символизирующие жалобу, преобразовались в умиление и почему это произошло только в русском языке.

Тем самым возведение мимими к мультфильму вызывает сомнение. Однако за эту гипотезу говорит время появления мимими в блогосфере. Это 2005 год, то есть год выхода мультфильма «Мадагаскар» на экраны. Всплеск моды на междометие начался несколько позднее – в 2010 году.
Слово мимими породило уже и родственников. В сети встречаются многочисленные однокоренные слова, правда, количество «ми» колеблется (чем длиннее слово, тем труднее повторять «ми»): мими(ми)шный, мими(ми)шность, мимимишечка, мими(ми)метр и даже мимимитинг. Мимимиметр – это такой прибор для измерения умиления, мимимиметр, как правило, зашкаливает. Слово мимимитинг впервые появилось, по-видимому, на сайте lenta.ru в качестве заголовка статьи о митинге протеста на Болотной площади 10 декабря 2011 года. По крайне мере, статья с таким названием заканчивается следующим постскриптумом с элементами ASCII-графики:

Заголовок «Мимимитинг» был рабочим, мы его планировали заменить, но раз уж он пошел в народ – то пусть остается. =^_^=

Татьяна Александрова
http://l-eriksson.livejournal.com/673422.html