ВОПЛЬ ВПЕРЁДСМОТРЯЩЕГО
(М.: Колибри, Азбука-Аттикус, 2011)

БЕРЛИНСКАЯ ФЛЕЙТА
(М.: Колибри, 2010)

Анатолий Гаврилов как пуантилист

 Очень необычный автор. Думать и говорить о нём можно в нескольких плоскостях и, я уверена, говорить – стоит! Я хочу узнать больше об этом писателе, который аттестуется критикой как «писатель для писателей»! А пока – расскажу о своём собственном восприятии его текстов (мной прочитаны две книги).

Понравился он мне чрезвычайно, но очень специфически. Тем, кто читал его, кто его знает и любит – всё и так понятно.

А для тех, кто не знаком с его творчеством, постараюсь объяснить свои ощущения метафорически.

Тем, кто занимается ПРАКТИЧЕСКИ любым из видов искусства, не надо объяснять, как важно найти ФОРМУ для выражения содержания – такую, чтобы, во-первых, не походить ни на кого из предшественников или, как минимум,  современников. Во-вторых, чтобы, желательно, оказаться в этом первооткрывателем: ему обещаны не только честь и интерес, вызванный любопытством рецепиентов, но и бОльшая степень свободы… Свободы «от» - связанности путами канонов, стереотипов восприятия, и т.п. Свободы «для»… - Вот здесь, что называется, «пан или пропал». Анатолий Гаврилов – по мнению большинства его читающих – «пан»! В-третьих, любое новаторство, относящееся к форме, может позволить автору, не опасаясь угрозы впасть в банальность, пуститься по уже вдоль и поперёк исхоженному другими полю. И найти на нем нечто прекрасное и восхитительное.

Объект изображения Анатолия Гаврилова, то есть СОДЕРЖАНИЕ его текстов, по-моему, – вполне традиционны для русской (и не только) литературы, а именно – МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК.
Взгляд этого человека на мир, свое ближайшее окружение – и на космос. Высокие порывы, ограниченные маленькими страхами, тоской, унынием, печалью, но озарённые смиренной и робкой надеждой на счастье, которые делают именно МАЛЕНЬКОГО, а не ВЕЛИКОГО человека – родным ВСЕМ нам! Но об этом писали даже не десятки, а, пожалуй, сотни авторов!

При этом иной подход к форме – это иная линза, сквозь которую все видится чуть-чуть не так.

Именно это «чуть-чуть» вкупе с традиционно русскими (в возвышенном и сугубо литературном понимании) этическими и эстетическими приоритетами делает Анатолия Гаврилова писателем совершенно уникальным в плане отношения к нему. Он, безусловно, новатор и при этом НЕ СКАНДАЛЕН – то есть почти не вызывает отторжения, возмущения и споров. Плохо это или хорошо? Двоякое ощущение…

Если пользоваться сравнением литературы с изобразительным искусством, мне приходит на ум живописное направление ПУАНТИЛИЗМ.

«Пуантилизм (фр. Pointillisme, буквально «точечность», фр. point — точка), или дивизионизм — направление в живописи неоимпрессионизма, возникшее во Франции около 1885 года, в основе которого лежит манера письма раздельными мазками правильной, точечной или прямоугольной формы. Характеризуется отказом от физического смешения красок ради оптического эффекта.

Возникновение пуантилизма связано с увлечением молодого художника Жоржа Сёра теорией цвета, им были изучены труды Шарля Блана, Эжена Шеврёля, Огдена Руда и удачно применены на практике в картине «Воскресный день на острове Гранд-Жатт», впервые экспонировавшейся на последней выставке импрессионистов в 1886 году.

Также в этом направлении работали Поль Синьяк, Анри Кросс, Люсьен Писсарро и с 1885 до 1890 один из основателей импрессионизма Камиль Писсарро».

Вот, например, известная картина:

Поль Синьяк "Сосна, Сен-Тропе"

Конечно, вы понимаете всю относительность качества репродукции. Но суть такова: художник помещает каждое цветовое пятно в некой дистанции от других. И в этом есть глубокий смысл: изобразительным средством здесь является не только мазок, пятно, но и – пустота. Промежутки между пятнами как раз и определяют правильность их размещения. Это, если можно так выразиться, искусство пауз, искусство разрывов между каждым вмешательством художника в чистоту холста (листа), и т.д.

Проза Гаврилова очень похожа на живопись пуантилистов. Писатель избегает создания непрерывности переходов между фразами, его текст изобилует пустотами. Правильная пустота позволяет восприятию читателя – так же как восприятию зрителя картины художника-пуантилиста – самостоятельно навести между ними мосты и увидеть некую целостность.
Красивый прием, доверие к читателю впечатляет и возвышает!
Но, естественно, возрастает и риск того, что глаз кого-то из зрителей не сможет слепить из точек – сосну. Для этого нужно преодолеть какую-то внутреннюю инерцию, да и просто – быть расположенным к этому, хотеть работать над текстом, а не просто «вдыхать» его – как написанный в классической манере, с заполненными пустотами!
В свое время восторженные поклонники пуантилизма в живописи запальчиво заявляли, что вскоре все будут писать ТОЛЬКО ТАК! Жизнь показала, что это невозможно, да и не нужно. Аттракцион с заполнением пауз – это лишь частный случай общения художника с его адресатом.

И писать так, как Анатолий Гаврилин ВСЕ никогда не будут. И не надо! Но попробовать почитать его – интересно. У меня получилось навести мосты между его отдельными фразами и увидеть… не сосну из Сен-Тропе, а безмерно прекрасный и грустный мир, в котором тоска, трепет надежды, иллюзии, реальность, боль, множество неизвестно зачем вызубренных фраз и цитат (некоторые из которых совпадают с рисунком души, а иные – противоречат).

Маленький нюанс личного восприятия. Анатолия Гаврилова считают мастером короткого рассказа. А я – предпочла его более крупные произведения, повести. Мне в них было просторнее и легче думалось. СОСНА БЫЛА ВИДНЕЕ – чем больше точек, тем зрителю легче. Впрочем, это индивидуально и я не настаиваю на сугубой правильности своей точки зрения.
Я могу предложить своим друзьям очень понравившийся мне текст повести Анатолия Гаврилова «Вопль вперёдсмотрящего» и небольшую повесть «Берлинская флейта» из одноименного сборника.

«Вопль вперёдсмотрящего» - http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2011/9/ga2.html
«Берлинская флейта» -  http://www.modernlib.ru/books/gavrilov_anatoliy/berlinskaya_fleyta/read/

Татьяна Александрова

http://l-eriksson.livejournal.com/510523.html#cutid1