Главная > Выпуск №5 > Крестные ходы и праздники в городе Орлове и Орловском уезде

Крестные ходы и праздники в городе Орлове и Орловском уезде

С. Н. Амосова

Проблема изучения крестных ходов и праздников, посвящённых местным святыням, является очень актуальной в наше время. Народное православие изучено мало, и это лишает исследователей понимания многих существенных особенностей традиционной русской культуры1. В 90-ые годы ХХ в. появился ряд работ по этой теме, но в них в основном были рассмотрены северо-западный и центральный районы России2. На территории Вятского края поклонение местночтимым святыням исследовано слабо. Наиболее изученным является такой вятский праздник, как Свистопляска, который связан с почитанием местной святыни. Что же касается крестных ходов, то существует много публикаций о поклонении иконе св. Николая в селе Великорецком, а также есть ряд работ, которые посвящены менее известным ходам и праздникам3.

Самый известный крестный ход, который существовал в Орловском уезде – это Великорецкий, на место явления иконы святого Николая. Он был самым многолюдным и популярным, но не являлся единственным на территории уезда. Существовали и другие, менее крупные ходы, которые в настоящее время уже забыты. Для их описания были использованы материалы периодической печати XIX в., перечни крестных ходов, которые ежегодно публиковались в календарях Вятской губернии. К сожалению, эти сведения часто очень отрывочны, есть лишь перечисления крестных ходов, но нет более подробных известий о них.

Крестные ходы в г. Орлове были, в основном, «обетные» – то есть такие, которые были установлены по случаю пожара (три хода) и по случаю болезни (холеры – один ход). Все они сравнительно новые (XIX в.), только один установлен в память пожара 1701 г.4
В Орлов из сёл приходил только один крестный ход. 8 июля (здесь и далее все даты по старому стилю) приносили из села Верховского икону «Спаса колотого», и в город в этот день стекался народ из окрестных деревень и сёл5.

Из г. Орлова было шесть крестных ходов к трём часовням, находящимся за городом (по два в разное время к каждой). Одна из них – это Спасо-болотская часовня, она была установлена на месте явления образа Спасителя на болоте. Крестный ход устраивался в пятое воскресенье после Пасхи и 16 августа6. 16 августа – это праздник перенесения Нерукотворного образа Иисуса Христа из Едессы в  Царьград, в народе этот праздник назывался третьим Спасом. С этого дня обычно на Руси начинался сев озимых7. На Урале третий Спас считался окончанием лета: «Там уж со Спаса пойдут одни инея». «Первый Спас – рукавицы запас. Второй Спас – валенки запас. Третий Спас – шубу в запас…»8. То есть этот праздник был предвестником окончания сельскохозяйственных работ, сбора урожая. А пятое воскресенье после Пасхи приходится на конец весны – начало лета, это время начала сельскохозяйственных работ.

Вторая часовня, к которой устраивались крестные ходы, – это Монаковская часовня. Откуда возникло такое название, неизвестно. Её построили на месте явления образа Рождества Иоанна Предтечи. С крестными ходами к ней приходили 24 июня (рождество Иоанна Предтечи) и 29 августа (усекновение головы Иоанна Предтечи)9. Вероятно, 24 июня крестный ход был более многолюдным, в этот день у часовни устраивали ярмарку10. К сожалению, более подробного описания крестного хода нет, не описаны и обряды, которые совершали его участники. Иванов день – один из наиболее крупных праздников, отмечаемых русским народом.

Третья часовня – это часовня св. Зосимы и Савватия (Соловецких), расположена она была на противоположном берегу реки Вятки. Крестные ходы к ней бывали в первое воскресенье после Николина дня (9 мая) и 27 сентября11. 27 сентября – это день Савватия-пчелинника, в этот день в большинстве центральных губерний России укрывали на зиму ульи12. Вероятно, весенняя дата связана с началом пчеловодства в новом году.

Интересной особенностью этих местных святынь было то, что крестный ход устраивался к ним дважды. Причем первый раз – всегда весною или в начале лета, а второй раз – тогда, когда сельскохозяйственные работы уже были завершены или подходили к концу. Подобные случаи известны и в других губерниях. Так, в Пермской губернии из г. Соликамска в с. Городище крестный ход совершался три раза. Весной – перед началом полевых работ, осенью – по окончании полевых работ и 8 июля13.

Религиозным центром Орловского уезда было с. Верховское. Кроме крестного хода с иконой «Спаса колотого», ещё четыре крестных хода начинались в этом населённом пункте. Надо заметить, что в «Историко-этнографическом атласе Кировской области» с. Верховское (Верховино) отмечено лишь как начальный пункт крестного хода с иконой «Спаса колотого»14. Но Верховское являлось более крупным религиозным центром округи. Даже в самом уездном г. Орлове начиналось меньше крестных ходов.

Один из них шел в с. Берёзовское, а оттуда к 16 августа (к третьему Спасу) – в Слудское. Ход был древний, носили икону святых Козьмы и Дамиана. Второй крестный ход шел в Монастырское в воскресенье перед 26 сентября. С чем связана эта дата, неизвестно, но ход тоже древний. Третий крестный ход – в часовню Олюховскую к 1 сентября. А к 1 октября он приходил в село Верходворское15. Что представлял собой этот крестный ход, неизвестно. От с. Верходворского до Верховского примерно один день пути, но не ясно, где находилась часовня Олюховская. Если эти населённые пункты рядом, то непонятно, почему этот крестный ход длился целый месяц, и какие ещё населенные пункты он охватывал. 1 сентября там, возможно, праздновали Семёнов день, а 1 октября – это Покров, время окончания сбора урожая, один из крупных русских праздников. Четвёртый ход, который начинался в Верховском, был в с. Поломское с 7 по 12 августа.

Существовали крестные ходы и в других сёлах уезда. Из церкви с. Пищальского совершалось два крестных хода: 8 июля – к Прокопьевской часовне и 16 августа – к Спасской16. 8 июля – это день св. Прокопия Жатвенника, с этого дня обычно начинали жать рожь. И. П. Калинский писал, что часто эта работа начиналась с молебнов св. Прокопию17. Здесь снова необходимо обратить внимание на то, что первая дата крестного хода связана с началом какого-либо действия (сбор урожая), а вторая – с его окончанием (третий Спас – это завершение сбора урожая, начало посева озимых). Из с. Пустошенского был крестный ход в часовню Ивановскую 29 августа (в день усекновения головы Иоанна Предтечи) на место явления иконы этого святого.

Особого внимания заслуживает крестный ход, который шел из с. Камешницкого на Усову мельницу в Девятую пятницу18. Д. К. Зеленин назвал её одной из «шумих», то есть почитаемой в народе мельницей19. «Шумихи», которые были посвящены св. Параскеве-Пятнице, он считал одним из древнейших праздников Вятского края, восходящим «к очень глубокой, к общерусской, иной раз дохристианской старине»20. Тут Зеленин не вполне прав. «Шумихи» были посвящены не только св. Параскеве-Пятнице, но, например, св. Илье (как это было на «шумихе» при мельнице Шмелихе в Вятском уезде), св. Николаю (в Уржумском уезде)21. В с. Камешницком это был многолюдный крестный ход. Ходили на мельницу «очи править», то есть лечить глаза, промывая их водой у мельницы, а чтобы не болела голова, бросали в мельничный омут свои головные уборы22.

Св. Параскева-Пятница являлась покровительницей источников и колодцев, многие из них были посвящены ей23. Зеленин указывал, что лечение глаз было одним из основных обрядов крестного хода, а эта святая являлась тем мифологическим персонажем, который, по народным легендам, может в наказание засорить глаза, и они будут плохо видеть. Слепота, частичная или полная, является карой этой святой за нарушение различных запретов, которые связаны с её культом. Она считалась целительницей от различных недугов – зубной, головной боли24. В целом, обряды на Усовой мельнице в Девятую пятницу соответствовали особенностям общерусского культа св. Параскевы-Пятницы. Известно современное моление на «шумихе» в Уржумском районе Кировской области. Оно бывает в весенний Николин день. На берегу озера у ключа, где был обретён образ св. Николая Чудотворца, молятся и бросают в воду варежки, платки, носки и т. д.25 То есть это напоминает обрядовые действия на Усовой мельнице. Кроме того, В. А. Коршунков считает «шумихой» обряд на Нижнем Потоке (этот источник находился недалеко от г. Вятки), так как это было место у водяной мельницы и действия, совершаемые там паломниками, похожи на обряды на Усовой мельнице (бросали в воду деньги, ткани, нитки с головы). Это всё происходило в Петров день и, кроме того, при возвращении Великорецкого крестного хода с реки Великой26.

Ещё один крестный ход, который требует особого внимания, – это ход к часовне св. Николая в с. Истобенском на место, где, по преданию, было погребение убитых устюжан. Часовня была устроена за оврагом, при устье реки Истобенки – выше по течению от села. Когда именно была построена часовня, неизвестно, но в 1702 г. её перестроили, а в 1855 г. заменили каменной. Легенда рассказывает о том, что рязанцы находились в селе, а устюжане то ли искали место для поселения, то ли шли на помощь рязанцам, на которых напали инородцы. Ночью устюжане подошли к селу, завязалась битва, в которой погибло много народу с той и другой стороны. Когда настало утро, бойцы узнали друг друга и прекратили сражаться. Они похоронили убитых и на месте их погребения поставили часовню. Эта легенда очень схожа с той, которую рассказывали в Вятке о часовне у Раздерихинского оврага. Обе эти часовни располагались возле оврагов, недалеко от рек. При размывании берега под часовней в Истобенском были найдены человеческие кости. Крестный ход совершался в субботу на Троицкой неделе для отправления молебнов и панихид по убитым27.

Суббота – это обычный поминальный день, а Троицкая суббота – особая поминальная суббота, обычно в Троицкую субботу поминали «родителей», а незадолго до того, в четверг на этой же неделе (в Семик) – «заложных» умерших. Их могли поминать и в другие дни года, чаще всего в субботу. Например, в с. Кайском Слободского уезда было два Семика: один в четверг – «крестьянский», другой в субботу – «мещанский»28. В. Н. Белицер писала, что у коми-зырян общие поминки по давно умершим совершались в определенные дни года, один из таких – суббота перед Троицей29. Таким образом, могло быть перемещение срока поминовения «заложных» покойников на Троицкую субботу. Есть основание считать, что в селе Истобенском на этом месте, так же, как и в Вятке у Раздерихинского оврага, была божедомка, в которой хоронили умерших «не своей» смертью. Место, на котором располагалась часовня, также может указывать на это. По народным поверьям, овраг – одно из лучших мест погребения таких умерших. Кроме того, божедомки часто располагались недалеко от воды30. А эта часовня как раз стояла у оврага, на месте слияния двух рек. Надо обратить внимание на то, что местные жители в XIX в. утверждали, будто в часовне по ночам горит свет, а старик, стороживший «магазеи», как-то раз видел вошедшую в часовню фигуру в белых ризах31. Известно, что «заложные» покойники не находили покоя после смерти, они бродили по земле, являлись в тех местах, где похоронены.

Ещё одна местночтимая святыня на территории Орловского уезда – это часовня, которая находилась недалеко от Раифско-Богоявленской пустоши. Появилась она в связи с событием, о котором рассказывали такую легенду: «Черемисы, делавшие в то время набеги на соседние сёла Верховское и Великорецкое, не раз покушались разрушить и ограбить смежную с ними пустынь и храм Раифско-Богоявленский, но все попытки оставались безуспешными. Раздражённые этими неудачами черемисы в одно время во множестве с ожесточением нападали на безоружных старцев Раифско-Богоявленской пустыни, с целью всех их убить, церковное имущество похитить, а сам храм и кельи старцев предать пламени. Но старцы, видя угрожающую беду, заперлись в церкви, в слезах перед иконой Раифской Богородицы принесли усердные молитвы. Царица небесная, вняв их молитвам, поразила слепотой черемис, которые на другой день раскаялись перед старцами и, по убеждению их, изъявили согласие принять святое крещение, после чего они и прозрели. На месте, где черемисы были поражены слепотой, явился источник воды… В память сего события над сим источником тотчас же старцами Раифско-Богоявленской пустыни была воздвигнута часовня…»32. В этой легенде слепотой наказывает Богородица, её образ в данном случае схож со св. Параскевой-Пятницей, которая тоже нередко наказывает слепотой. Слепота может выступать в качестве наказания за нарушение каких-либо ритуальных предписаний, в том числе относящихся к местным святыням, кладам и т. п.33 Особенностью этой местной святыни было то, что специального крестного хода к ней не было, а заходили к ней, когда шли в село Великорецкое на место явления иконы св. Николая34.

Таким образом, поклонение местночтимым святыням в Орловском уезде было схоже с традициями в центральных и северо-западных губерниях. Но были и свои особенности. Так, это существование крестных ходов, которые бывали на места так называемых «побоищ» (например, крестный ход в Истобенском). Ещё одна особенность – почти полное отсутствие местночтимых икон Богородицы и праздников в её честь, хотя на других территориях можно заметить преобладание этих праздников над другими35. На территории Орловского уезда большинство крестных ходов, было посвящено мужским святым, а не женским. Наиболее почитаемыми святыми на этой территории были св. Николай и св. Иоанн Предтеча. Кроме того, что иконы св. Иоанна Предтечи часто участвовали в крестных ходах, крестьяне Орловского уезда соблюдали ещё и особый Ивановский пост перед днём памяти этого святого36. Особой популярностью пользовался образ Спаса – ему было посвящено большее количество крестных ходов, его иконы чаще всего в крестных ходах и носили (самая известная – «Спас колотый»). Самым популярным календарным праздником, связанным с местночтимыми святынями, был третий Спас.

Примечания

1. Панченко А. А. Исследования в области народного православия: Деревенские святыни Северо-Запада России. – СПб., 1998. С. 7.
2. См., напр.: Панченко А. А. Указ. соч.; Баранова О. Г. Современное состояние святых источников: (По полевым материалам экспедиций Отд. этногр. рус. народа РЭМ 1996–2000 гг.) // Христианский мир: религия, культура, этнос: Материалы науч. конф. Декабрь 2000 г. – СПб., 2000. С. 323–328; Громыко М. М., Буганов А. В. О воззрениях русского народа. – М., 2000. В Институте этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая существует группа учёных, которые занимаются изучением народного православия на Русском Севере и в центральных губерниях, см.: Православная жизнь русских крестьян XIX–XX веков: Итоги этногр. исслед. / Отв. ред. Т. А. Листова. – М., 2001; Православная вера и традиции благочестия у русских в XVIII–XX веках: Этногр. исслед. и материалы / Отв. ред. О. В. Кириченко, Х. В. Поплавская. – М., 2002.
3. См. о Свистопляске: Богуславская И. Я. О вятской Свистопляске // Сов. этнография. 1988. № 2. С. 90–94; То же // Традиционная материальная культура и искусство народов Урала и Поволжья: Межвуз. сб. ст. / Отв. ред. К. М. Климов. – Ижевск, 1995. С. 83–90; Коршунков В. А. Свистопляска // Энциклопедия земли Вятской: В 10 т. – Киров, 1998. Т. 8: Этнография, фольклор / Сост. В. А. Поздеев. С. 341–362. См. о Великорецком крестном ходе: Балыбердин А. Г. и др. Великорецкий крестный ход. – Киров, 2000; Коршунков В. А. Обряд на Нижнем Потоке и Великорецкий крестный ход: Почитание водных источников в Вятском крае // VIII Герценовские чтения: Материалы науч. конф. / Науч. ред. В. А. Коршунков; Сост. Н. П. Гурьянова. – Киров, 2002. С. 77–83. О других крестных ходах см., напр.: Низов В. В. Небесные покровители новгородских ушкуйников // Церковная археология: Материалы первой Всерос. конф. Ч. 1: Распространение христианства в Восточной Европе. – СПб.; Псков, 1995. С. 123; Трушкова И. Ю. Традиционная культура русского населения Вятского региона XIX – начала XX веков: (Система жизнеобеспечения). – Киров, 2003. С. 389–395;   Уо Д. К. История одной книги: Вятка и «не-современность» в русской культуре петровского времени. – СПб., 2003. С. 240–261.
4. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1887 год. – Вятка, 1886. С. 20.
5. Там же.
6. Там же.
7. Калинский И. П. Церковно-народный месяцеслов на Руси. – М., 1997. С. 162.
8. Востриков О. В. Традиционная культура Урала: Опыт этноидеогр. слов. рус. говоров Свердловской области. – Екатеринбург, 2000. Вып. 1: Народный календарь. С. 87.
9. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1889 год. – Вятка, 1888. С. 22–23.
10. Замечательные часовни // Календарь Вятской губернии на 1880 год. – Вятка, 1879. С. 43.
11. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1889 год. С. 22.
12. Круглый год: Рус. земледел. календарь / Сост., вступ. ст. и прим. А. Ф. Некрыловой. – М., 1989. С. 367.
13. Апкаримова Е. Ю. Конфессиональная жизнь уральского города в XVIII – начале XX в. // Город и русская культурная традиция на Урале в XVIII – начале XX в.: Очерки / Под ред. Н. А. Миненко. – Екатеринбург, 2002. С. 92.
14. Историко-этнографический атлас Кировской области / Отв. ред. И. Ю. Трушкова. – М., 1998. С. 38.
15. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1889 год. С. 23.
16. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1887 год. С. 20.
17. Калинский И. П. Указ. соч. С. 148.
18. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1887 год. С. 20.
19. Зеленин Д. К. Кама и Вятка: Путеводитель и этногр. описание Прикам. края. – Юрьев, 1904. С. 151.
20. Зеленин Д. К. К вопросу о древнейшей русской колонизации в Вятский край // Зеленин Д. К. Избранные труды: Ст. по духов. культуре. 1901–1913. – М., 1994. С. 152.
21. Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1889 год. С. 20; Ветлужских В. А. Поклонение Николаю Чудотворцу на уржумской Шумихе // Этнокультурное наследие Вятско-Камского региона. Проблемы, поиски, решения: Сб. материалов регион. науч.-практ. конф., посвящ. 120-летию Д. К. Зеленина / Ред. кол.: В. А. Коршунков и др. – Киров, 1998. С. 47–49.
22. Зеленин Д. К. Кама и Вятка… С. 151.
23. См., напр.: Токарев С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX – начала XX века. – М., 1957. С. 19; Баранова О. Г. Указ. соч. С. 323–328.
24. Калинский И. П. Указ. соч. С. 44–45; Толстой Н. И. Язык и народная культура: Очерки по славян. мифологии и этнолингвистике. – М., 1991. С. 189–191.
25. Ветлужских В. А. Указ. соч. С. 47–49.
26. Коршунков В. А. Обряд на Нижнем Потоке… С. 77–78, 82; Его же. Свидетельство А. А. Спицына о вятском обряде на Нижнем Потоке // VII Петряевские чтения: Материалы науч. конф. / Редкол.: Н. П. Гурьянова и др. – Киров, 2003. С. 66–67.
27. Банников А. Заметка о селе Истобенском // ВГВ. 1865. № 21; Крестные ходы Вятской губернии // Календарь Вятской губернии на 1887 год. С. 20; Селивановский И. П. Село Истобенское (Вятской губернии Орловского уезда) // Календарь Вятской губернии на 1893 год. – Вятка, 1892. С. 156–157.
28. Зеленин Д. К. Избранные труды: Очерки русской мифологии. Умершие неестественною смертью и русалки. – М., 1995. С. 132, 134.
29. Белицер В. Н. Очерки по этнографии народов коми: XIX – начало XX века. – М., 1958. С. 329.
30. Зеленин Д. К. Избранные труды: Очерки русской мифологии. С. 50, 91, 98, 110.
31. Селивановскиё И. П. Указ. соч. С. 157.
32. Исторические сведения о Пышакском приходе второго благочиния Орловского уезда // ВГВ. 1883. № 63. С. 3.
33. Панченко А. А. Указ. соч. С. 108.
34. Исторические сведения… С. 3.
35. Панченко А. А. Указ. соч. С. 73.
36. Воронина Т. А. Особенности соблюдения постов в народной среде в XIX веке // Православная жизнь русских крестьян XIX–XX веков: Итоги этногр. исслед. / Отв. ред. Т. А. Листова. – М., 2001. С. 66.