Мобилизация и кампании помощи фронту на территории
Зуевского района в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.

П. А. Чемоданов

Зуевчане, как и жители всей страны, узнали о нападении гитлеровской Германии на СССР днём 22 июня 1941 г. из выступления В. М. Молотова по радио. Однако первая их реакция на это известие осталась за гранью имеющихся у нас источников. Номер районной газеты «Заветы Ильича» за этот день готовился еще накануне. Тем более символично, что в него была помещена статья, обращённая к призывникам-срочникам, под заголовком «Будь сильным, выносливым, закалённым». В ней говорилось: «Юноши, не теряйте ни одного дня, закаляйтесь, физически развивайтесь, готовьтесь прийти в армию мускулистыми, выносливыми, сильными ребятами. В армии и во флоте вы с благодарностью будете вспоминать о том времени, которое затратили на усвоение боевых физических навыков»¹. Вряд ли автор этих строк предполагал, насколько актуальными они окажутся в момент публикации.

На следующий день после начала войны, 23 июня, свыше 3 000 трудящихся пос. Зуевка вышли на митинг, посвящённый этому событию. Особенно стройно и организованно явились на мероприятие колонны железнодорожников. В своём выступлении кузнец-стахановец паровозного депо Шашин заявил: «Мы приложим все силы к тому, чтобы железнодорожный транспорт работал бесперебойно. Если потребуется, каждый из нас в любую минуту сменит молоток на винтовку, а станок – на пулемёт и грудью встанет на защиту Родины». В резолюции митинга трудящихся Зуевки было зафиксировано: «Мы будем трудиться не покладая рук, и не 8 часов, а столько, сколько от нас потребуют партия, правительство и наш любимый мудрый вождь тов. Сталин»².

Параллельно с митингами в районах области прошёл митинг трудящихся в г. Кирове, в котором приняло участие около 40 тыс. жителей регионального центра. На митинге выступил 1-й секретарь Кировского обкома ВКП(б) Владимир Васильевич Лукьянов (занимал этот важнейший пост в 1940–1947 гг.). В числе прочего он отметил: «Не впервые нашему героическому народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. История знает немало примеров, когда наш могучий народ отстаивал свою независимость и свободу от многочисленных врагов. Разбойничий поход Гитлера окончится его крахом. Наши непобедимые доблестные армия и флот, смелые соколы советской авиации нанесут сокрушительный смертельный удар по фашистским бандитам. Надо помнить, что успехи нашей доблестной Красной армии будут зависеть от самоотверженной работы тыла. Фронт и тыл должны быть едиными. Поэтому каждый на своём посту должен работать больше, лучше, производительнее, обеспечивая Красную армию, Красный флот и авиацию всем необходимым для победы над врагом. Вместе с многомиллионным советским народом трудящиеся г. Кирова и области заявляют о своей готовности защищать нашу замечательную Родину, самоотверженно бороться за правое дело. Враг будет разбит! Победа будет за нами!»³

В первый же день Великой Отечественной войны в Кировской области началась запись добровольцев в Красную армию. Всего 22 июня из 25 сельских районов региона поступило более 700 заявлений с просьбой отправить в ряды РККА, из г. Кирова – более 300 заявлений⁴. Нам не удалось обнаружить в источниках точную цифру, сколько добровольцев заявили о себе в Зуевском районе в первый день войны, однако нашлись упоминания об отдельных случаях. Примечательно, что добровольцами становились не только юноши, но и девушки. Так, в районной газете «Заветы Ильича» от 25 июня была опубликована заметка под названием «Молодая патриотка». В ней читаем: «Зыкова Надежда Васильевна окончила школу медицинских сестёр и сейчас работает в Зуевской эпидемиологической станции. Она в первый же день, как только ей стало известно, что германские фашисты совершили злодейское нападение на Советский Союз, подала райвоенкомату заявление с просьбой о зачислении её в ряды РККА»⁵.

Вместе с тем в новых военных условиях Красная армия уже не могла обойтись отдельными добровольцами, поэтому с первого дня войны в СССР началась мобилизация. Не обошла она стороной и Кировскую область – 22 июня 1941 г. вышло решение Кировского обкома ВКП(б) «О мобилизации». В документе содержались следующие пункты:
«1. Направить сегодня во все районы области политуполномоченных обкома ВКП(б) по проведению мобилизации...
2. Обязать зав. отделами обкома ВКП(б) обеспечить своевременное выполнение заданий бюро обкома ВКП(б) в связи с мобилизацией.
3. Обязать райкомы ВКП(б):
а) обеспечить точное выполнение в установленный правительством срок мобилизационного плана по району;
б) ежедневно, в конце дня, информировать обком ВКП(б) о ходе мобилизации.
4. Вернуть немедленно из отпуска секретарей райкомов ВКП(б) и зав. военными отделами райкомов»⁶.
Благодаря третьему пункту приведённого документа сохранились отчёты о проведении мобилизации в первые дни войны, которые присылались в г. Киров, в том числе из Зуевского района. К примеру, в отчёте о мобилизации по району за 25 июня говорилось: «Проведено партийных собраний 20, на них присутствовало 405 человек... Поступило заявлений от добровольцев – 62, из них 14 от девушек. Подано заявлений с начала мобилизации 182»⁷. На 26 июня общая цифра подавших заявления добровольцев уже равнялась 185⁸.

Понятно, что в армию с первых дней войны призывали не только добровольно. Уже с 23 июня в СССР была объявлена всеобщая мобилизации мужчин с 1905 по 1918 год рождения включительно. Были организованы сборные пункты при райвоенкоматах, куда были обязаны в определённый срок явиться все военнообязанные. Документы показывают, что призывники в Кировской области, за редким исключением, не уклонялись от мобилизации. Однако свою негативную роль играла старая русская традиция устраивать «проводы» в армию с застольем и обильной выпивкой. Любопытный материал по Зуевскому району дают отчёты в Кировский облвоенкомат политрука райвоенкомата Медведева. Так, в отчёте за 4 августа 1941 г. значилось: «Настроение военнообязанных и у провожающих родственников вполне здоровое. За всё время работы сборного пункта никаких аморальных явлений среди военнообязанных не было, если не считать выпивок. На сборный пункт райвоенкомата 26 июля явилось военнообязанных в нетрезвом виде до 10–15 %, а 28 июля – до 20 %. В эти дни торговля спиртными напитками не производилась. Были отдельные случаи выпивок одеколона»⁹.

Судя по всему, отголоски правдивой информации о катастрофическом положении на фронте доходили до военнообязанных Зуевского района, потому что уже во второй половине августа наряду с традиционным пьянством у призывников появились антисоветские настроения. К примеру, в отчёте политрука Медведева от 25 августа приводились следующие факты на этот счёт: «Настроение у абсолютного большинства военнообязанных бодрое, патриотичное. Наряду с большим подъёмом патриотических настроений имеются и антисоветские панические настроения. Во время отправки 22 августа имел место следующий факт. Кандидат в члены ВКП(б) Чураков вёл разговор и заявил, что “мы являемся пушечным мясом”. За такие разговоры Чураков был взят органами НКВД. Другой военнообязанный Катаев заявил: “Мне некого защищать, у меня один ребёнок, пусть другие защищают”. Катаев отправлен в часть в гор. Слободской... Кроме всего, как отрицательный факт нужно отметить явку военнообязанных на сборный пункт в нетрезвом виде. В частности, 22 августа из 127 чел. были совершенно пьяные 7 чел. и выпившие около 35–40 человек»¹⁰.

Помимо отправки военнообязанных в действующую армию, с 9 июля 1941 г. в Кировской области стала производиться запись в отряды народного ополчения. Зуевчане в первые же дни стали массово подавать заявления с просьбой зачислить их в ополчение. Газета «Сигнал» (орган политотдела Зуевского отделения Пермской ж/д) так писала об этом: «В народное ополчение идут участники Гражданской войны, участники боёв у озера Хасан и реки Халхин-Гол, участники борьбы с белофиннами. Вступают мужчины, женщины, молодёжь и пожилые люди. В отряды народного ополчения желают вступить не только производственники, но и домохозяйки. На днях в парторганизацию Зуевского паровозного депо подала заявление о желании вступить в ряды народного ополчения домашняя хозяйка, жена машиниста депо т. Куприкова. Поток заявлений с просьбой принять в отряды народного ополчения не прекращается»¹¹.

На 15 августа в Зуевском районе через партийные организации было подано 952 заявления в народное ополчение. Из них было отсеяно: 276 женщин, 79 обучающихся в истребительном отряде, 77 освобождённых руководящих работников, 125 разъездных железнодорожных рабочих, 18 не годных по состоянию здоровья, 15 не годных по молодости, 11 не годных по старости и 2 не годных по «политико-моральным соображениям». Всего в народное ополчение было зачислено 349 жителей района, из которых было призвано в Красную армию и освобождено по болезням 44 человека. Таким образом, на 15 августа в народном ополчении числилось 305 зуевчан¹².

Отряд народного ополчения, как и стандартное воинское формирование, был разбит на роты, взводы и отделения. Во главе рот и взводов были поставлены командиры запаса, которые проводили обучение. Первые недели обучение проходило хорошо, на занятия являлось около 90 % ополченцев. Однако 25 июля весь командный состав был призван в РККА. На 18 августа 1941 г. на роту народного ополчения в Зуевском районе приходилось всего по пять младших командиров, средних же осталось всего два на весь отряд. Вследствие этого снизилось качество занятий, посещаемость упала до 20 %. Средний возраст большинства ополченцев составлял от 20 до 40 лет (подробнее разбивка ополченцев по возрастам представлена в табл. 1)¹³. Из записанных в народное ополчение зуевчан 111 человек уже прошли службу в Красной армии, 14 являлись членами и кандидатами в члены ВКП(б), 64 состояли в ВЛКСМ. Низшее образование имели 264 ополченца, семилетнее – 33, среднее – 8¹⁴.

Осенью 1941 г. руководство страны возродило практику всеобщей военной подготовки граждан СССР (сокр. всеобуч), которая была опробована в Советской России ещё в годы Гражданской войны. Согласно приказу Государственного Комитета Обороны от 17 сентября 1941 г., всеобучем должны были быть охвачены все мужчины страны в возрасте от 16 до 50 лет. С 1 октября в Зуевском районе, как и в целом по стране, стали создаваться учебные пункты Всеобуча. На 22 октября 1941 г. в районе существовало 26 учебных пунктов, в планах была организация ещё одного к концу месяца. При этом было охвачено обучением более 1 800 человек. Главной проблемой всеобуча в это время была слабая материально-техническая база. Это видно из представленной таблицы 2, показывающей обеспечение учебных пунктов всеобуча на территории Зуевского района учебным оружием и другим инвентарём¹⁵. Из приведённых данных понятно, что далеко не каждый учебный пункт был оснащён хотя бы минимальным количеством учебных винтовок, пулемётов, гранат и т. д.

Уход добровольцев и призывников на фронт сопровождался трудовым подъёмом в тылу, о чём красноречиво свидетельствуют материалы газеты «Заветы Ильича». В номере районной газеты от 26 июня 1941 г. было опубликовано коллективное письмо работниц окончательного цеха Кордяжской бумажной фабрики. В этом письме они писали: «Мы крепко любим нашу Родину. Для нас дороги завоевания Октября. В этот грозный час, когда весь могучий народ поднялся на защиту своего Отечества, мы решили работать не 8, а 10 часов. Дадим дополнительные тонны бумаги... Мы на мирном фронте будем ковать победу Красной армии»¹⁶.

Важным фактором для трудящихся Зуевского района и всей страны стало выступление по радио И. В. Сталина от 3 июля 1941 года. На следующий день в «Заветах Ильича» появилось новое письмо рабочих Кордяжской фабрики, обращённое к советскому лидеру, с ярким заголовком – «Считаем себя мобилизованными». Текст письма был следующим: «Мы считаем себя мобилизованными, готовы выполнять любое поручение Государственного Комитета Обороны и лично ваше, товарищ Сталин. Наши жёны заменят ушедших на фронт мужчин. Будем работать так, как требует от нас военная обстановка, усилим свою бдительность»¹⁷.

Источники свидетельствуют, что обещания советских женщин заменить ушедших на фронт мужчин не были пустой патриотической бравадой. Так, уже в июле 1941 г. при Зуевской МТС были организованы курсы для женщин по изучению трактора без отрыва от производства. Желание посещать курсы изъявили 46 девушек из числа комсомольского актива. На 12 июля работа по овладению ими трактором уже началась – было проведено три занятия. Такие же курсы были организованы и при Мухинской МТС: там новую профессию получали ещё 17 девушек-комсомолок, не отрываясь при этом от своей основной работы. Их желание освоить трактор было настолько велико, что девушки взяли на себя торжественное обязательство – «изучить трактор в  течение 25 дней и дать тракторным отрядам достойное пополнение»¹⁸.

Другой пример со страниц газеты «Заветы Ильича». 26 июля 1941 г. домашние хозяйки посёлка при Косинской бумажной фабрике А. Т. Шуклина и Е. А. Пасынкова подали директору фабрики заявление следующего содержания: «С уходом наших мужей в ряды Красной армии просим нас принять на их место в пожарную охрану»¹⁹. Далее в публикации сообщалось, что благородная (без всякого преувеличения) просьба женщин была удовлетворена.

В первые недели войны мобилизации на фронт подлежали не только люди, но также автомобили и сельскохозяйственная техника. Тракторы (впрочем, как и лошади) использовались в качестве тягловой силы для перевозки артиллерии. План по отправке техники для армии был «спущен» в районы уже 24 июня 1941 года. В частности, Зуевский район должен был отправить 27 автомобилей и 13 тракторов. Всего же районы Кировской области должны были мобилизовать 530 машин и 300 тракторов, г. Киров – 270 автомобилей²⁰. Зуевский район достаточно быстро выполнил поставленные планы. Уже в отчёте о третьем дне мобилизации (25 июня) в Зуевском районе отмечалось: «План мобилизации – 27, выполнено – 27, тракторов ЧТЗ – 13, подготовлено к сдаче – 10, один будет готов сегодня вечером, два остальные – 26 июня»²¹. Уже 25 июня со станции Зуевка на Запад был отправлен 41 автомобиль, 26 июня в 16:00 – 1 автомобиль и 33 трактора²². Всего регион к вечеру 25 июня оправил в распоряжение армии 572 автомобиля (71,5 % от плана) и 240 тракторов (80 %)²³.

Вскоре после начала Великой Отечественной войны Советское государство начало организацию массовых кампаний помощи фронту со стороны населения, основная часть которых пришлась на самый тяжёлый период войны – 1941–1942 годы. С наступлением осени и приближением зимних холодов в стране стартовала первая крупная кампания помощи фронту – сбор тёплых вещей для Красной армии. Кам­пания стартовала с постановления ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1941 г. «О сборе среди населения тёплых вещей и белья для Красной армии». В документе подчёркивалось: «...вся работа по проведению сбора тёплых вещей для Красной армии должна проводиться не в порядке благотворительности, а как важнейшее государственное дело»²⁴. В тот же день была создана Всесоюзная комиссия по сбору тёплых вещей для Красной армии, на следующий день она утвердила «Инструкцию по приёму тёплых вещей от населения». Приведём основные пункты этого документа:

«1. От населения для Красной армии принимать тёплые вещи, бельё и материалы для пошивки их...
2. Приёму подлежат как новые, так и поношенные, но вполне годные для дальнейшей носки предметы, выстиранные, отремонтированные и в необходимых случаях продезинфицированные.
3. Приём вещей и материалов от населения производится местными комиссиями, создаваемыми на предприятиях, в учреждениях, совхозах, колхозах, а в городах, кроме того, по кварталам и отдельным большим домам. <...>
6. Из сданных населением материалов: бельевых, одёжных, овчин, шерсти, шерстяной пряжи и т. д. местные комиссии организуют пошивку полушубков, шапок, рукавиц, простыней и наволочек; катание валенок, вязание чулок, носков, варежек, перчаток и др. предметов.

В тех случаях, когда поделка и пошивка новых вещей на месте силами населения невозможна (например, катание валенок, выделка овчин и др.) эти работы могут быть сданы на государственные и кооперативные предприятия и выполняться ими без ущерба для других государственных заданий и планов»²⁵.

Вскоре после этого в Кировской области была создана региональная комиссия по сбору тёплых вещей и белья для Красной армии, а следом за ней – районные комиссии. Во всяком случае, на 19 сентября 1941 г. такая комиссия точно существовала в Зуевском районе, поскольку её председателю было направлено письмо от председателя областной комиссии Гордона. Письмом предписывалось следующее: «До 20 сентября с. г. возьмите на учёт наличие тёплых вещей, белья и материалов в учреждениях и организациях района, которые могут быть сданы для Красной армии и срочно письмом сообщите областной комиссии. Предупреждаем, что учтённые вами тёплые вещи и материалы в учреждениях и организациях не должны сдаваться и зачисляться в выполнение данных по району ориентировочных размеров по сбору тёплых вещей с населения» (упомянутые планы были прописаны в том же письме, представлены в таблице 3)²⁶. Таким образом, вся кампания по сбору тёплых вещей для РККА легла на плечи населения Зуевского района и всей страны.

Источники свидетельствуют, что местные предприятия действительно участвовали в переработке собранных «всем миром» материалов. В частности, артель инвалидов уже 3 октября 1941 г. организовала группу валенщиков в составе 21 человека, которая к 7 октября из собранной населением Зуевского района шерсти изготовила 40 пар валенок для бойцов и командиров РККА²⁷.

Тем не менее сбор вещей в Кировской области продвигался не так быстро, как хотелось бы. Именно поэтому из областной комиссии по сбору тёплых вещей на имя 1-го секретаря Зуевского райкома ВКП(б) 28 ноября 1941 г. пришло письмо, в котором подчёркивались недостаточные темпы сбора вещей среди населения в районах Кировской области. В документе говорилось: «Ведение отечественной войны в условиях зимы вызывает большую потребность в тёплых вещах на Красной армии и сбор их среди населения приобретает исключительное значение. Однако некоторые комиссии, несмотря даже на то, что контрольные задания ими далеко не выполнены, фактически начали свёртывать работу по сбору тёплых вещей»²⁸.

Причина такого положения была отчасти в трудновыполнимых планах, однако играло роль и элементарное пренебрежение некоторых руководителей задачами кампании. В частности, рабочие Косинской бумажной фабрики 5 октября 1941 г. жаловались со страниц газеты «Заветы Ильича» на то, что на предприятии не был организован сбор тёплых вещей для РККА, хотя рабочие имели желание и возможность помочь бойцам и командирам. В заметке по этому поводу говорилось: «Вот уже месяц как в стране начался сбор тёплых вещей для Красной армии и Военно-морского флота. Тысячи трудящихся района принимают участие в проведении этого важнейшего государственного мероприятия. А на фабрике сбор тёплых вещей до сих пор не налажен. Жители фабрики заявляют: “Везде работают комиссии по сбору тёплых вещей, с трудящимися проводят работу, а у нас этим вопросом никто не занимается. Мы уже подготовили тёплые вещи бойцам Красной армии, но не знаем, кому их сдавать”. Такое отношение к важнейшему государственному мероприятию со стороны секретаря парторганизации тов. Голышева нетерпимо. Каждый советский патриот должен участвовать в сборе»²⁹.

Так или иначе, реальные показатели сбора тёплых вещей для РККА не по всем направлениям дотягивали до спущенных «сверху». Это хорошо видно из данных, представленных в таблице 4³⁰. Вместе с тем по отдельным видам вещей наблюдалось не только выполнение, но и перевыполнение планов, поставленных перед районом осенью 1941 г. (сведений о новых планах, поставленных уже в 1942 г., в документах обнаружить не удалось). Так, план по полушубкам был выполнен всего на 19 %, по валенкам – на 13 %, по шерстяным носкам – на 55 %, по шапкам-ушанкам – на 86 %. Параллельно с этим план по свитерам, фуфайкам и джемперам был выполнен на 397 %, по полотенцам – на 193 %, по меховым перчаткам и варежкам – на 102 %. В целом выполнение задач данной кампании по Зуевскому району можно признать удовлетворительным.

Ещё одной крупной кампанией времён Великой Отечественной войны стала помощь семьям военнослужащих. Уже в первый год войны на фронт ушли тысячи жителей Зуевского района. У большинства из них остались жёны и дети, жизнь которых в условиях военных тягот становилась вдвойне непростой. Именно поэтому государством была инициирована кампания помощи семьям бойцов и командиров Красной армии. Реализация кампании была возложена на местные власти, в структуре которых были образованы особые отделы райисполкомов, а также на партийные и комсомольские организации. Систематическая работа в этом направлении началась уже в 1942 году. Её результаты можно оценить, ознакомившись с отчётом «О проделанной работе Зуевского райотдела гособеспечения и бытового устройства семей военнослужащих» от 25 апреля 1943 года.

В отчёте отмечалось: «В районе всего учтено [членов] семей военнослужащих – 7 594 чел., из них на 05.04.1943 обследовано 7 335 чел. и оказана помощь дровами, одеждой, обувью, ремонтом квартир... хлебом, овощами, кормом для скота... При проведении обследований семей военнослужащих в пос. Зуевка перевели 56 семей в лучшие квартиры, отремонтировано 3 квартиры, 105 семей обеспечены дровами через район. Поселковый совет оказал помощь в перевозке дров 12 семьям, устроено на работу жён военнослужащих – 62 человека»³¹.

Вместе с тем местные власти не всегда оперативно реагировали на просьбы семей военнослужащих, о чём свидетельствовали многочисленные жалобы. Так, решением Зуевского райкома ВКП(б) от 25 апреля 1941 г. уполномоченному наркомзага Мясникову был объявлен выговор «за формально-бюрократическое отношение к рассмотрению жалоб семей военнослужащих и беспорядок в этом деле». При этом уполномоченный был предупреждён, что «если он не наведёт порядок в рассмотрении жалоб ... то будет снят с работы, исключён из партии и отдан под суд»³². Были и вопиющие случаи. Так, на одном из предприятий района работнице Пентиной, имеющей двоих детей, прораб Вашкевич отказал в праве приводить с собой в столовую 11-летнего сына, чтобы ребёнок мог съесть порцию супа с матерью на двоих. Всего с 22 февраля по 5 апреля 1943 г. руководству района поступило 169 жалоб от семей военнослужащих³³. В отчёте о работе Зуевского райкома ВКП(б) с марта 1940 до апреля 1944 г., прозвучавшем на второй районной партконференции, откровенно отмечалось, что зачастую помощь давалась тем семьям военнослужащих, «кто поближе стоит к начальству, кто больше кричит»³⁴. Несмотря на приведённые нелицеприятные факты, количественные показатели помощи семьям военнослужащих впечатляют (таблица 5)³⁵.

С первых же дней войны стартовали кампании по сбору средств на нужды Красной армии. Сбор денег среди населения осуществлялся разными путями: подпиской на государственные займы, отчислениями в созданный летом 1941 г. фонд обороны, сборами на конкретные единицы военной техники и т. д. Активное участие в этих кампаниях принимали и жители Зуевского района. Только за первые десять дней 1942 г. колхозники, рабочие и служащие района сдали 6 500 руб. на танковую колонну им. Кирова, 20 400 руб. – на танковую колонну «Кировский комсомолец», а также свыше 10 000 руб. в фонд обороны³⁶.

К началу 1942 г. в Зуевском районе было размещено почти 9 тыс. эвакуированных из западных районов страны, что составляло 13 % от всего населения района³⁷. Вместе с тем нужно отметить, что Зуевка была железнодорожной станцией, через которую транзитом проходили грузы и эшелоны с людьми далее на Восток. Иногда люди вынуждены были ждать в Зуевке отправки своего поезда, который мог задержаться на несколько дней. В этих условиях неизбежны были хаос и неразбериха, приводившие порою к инцидентам. Печальная и одновременно с тем трогательная история была описана в газете «Сигнал» от 20 ноября 1941 года. Газета сообщала: «Месяц тому назад в вокзальном помещении ст. Зуевка был найден неизвестно кому принадлежащий ребёнок полутора лет и передан в детские ясли Зуевского узла. Окружённый заботой и лаской сотрудников, маленький Юра быстро поправился и уже начал ходить. На общем собрании женщины, работающие в яслях, решили ежемесячно отчислять от своего жалованья определённую сумму на воспитание ребёнка»³⁸.

В начале войны эвакуации из западных областей подлежали и семьи начсостава Красной армии, поскольку именно они находились в группе риска в случае прихода немецких войск. Зуевский район также принял несколько семей офицеров РККА уже летом 1941 года. Эвакуированным из этой категории было несколько проще, поскольку им оказывал помощь районный военкомат. Семьи офицеров, в свою очередь, стремились оказывать помощь фронту. Старший политрук Зуевского райвоенкомата Медведев писал в своём отчёте от 25 августа 1941 г., что эвакуированные семьи начсостава РККА сдали в фонд обороны 1 450 руб. деньгами и 6 850 руб. облигациями. Вместе с тем наблюдались проблемы с их трудоустройством. Медведев отмечал, что «работать в колхозах и совхозах большинство отказываются». Кроме того, между жёнами офицеров и местными жителями периодически возникали конфликты. Так, со стороны местных звучали упрёки на тему того, что эвакуированных членов семей начсостава лучше снабжают продуктами. Для ликвидации этой «ненормальности» планировалось провести воспитательные беседы с зуевскими домохозяйками³⁹.

Несмотря на подобные факты, значительная часть местного населения всё же старалась помогать эвакуированным. Газета «Заветы Ильича» сообщала, что на февраль 1942 г. все эвакуированные семьи обеспечены жильём. При этом колхозы Зуевского района снабжали беженцев дровами, продуктами питания и одеждой. Только колхозы Пасынского сельсовета за время, прошед­шее с начала войны, выдали эвакуированным 10,83 цент. муки, 12,72 цент. печёного хлеба, 13,52 цент. картофеля, 112 кг мяса, 100 кг овощей, 550 литров молока, 1 пару валенок, 2 шубы, 5 пиджаков, 4 пары брюк, 20 пар носков и варежек⁴⁰.

Приток эвакуированного населения в район, безусловно, создавал многочисленные трудности с размещением, питанием и трудоустройством значительной массы людей, из-за чего и случались конфликты между приезжими и местным населением. Однако приезд эвакуированных порою положительно влиял на отдельные сферы жизни Зуевского района. К примеру, заведующая районной библиотекой в октябре 1941 г. с гордостью рапортовала со страниц газеты о том, что с начала войны количество читателей библиотеки возросло на 133 человека. В той же публикации приводился «рейтинг» самых активных читателей. В частности, домашняя хозяйка П. Ф. Рохина с июля прочитала 32 книги, а ученик школы № 1 пос. Зуевка М. Кощеев – 25⁴¹. Приведённые факты свидетельствуют о том, что даже в тяжелейших условиях начального этапа Великой Отечественной войны зуевчане не забывали о таких фундаментальных вещах, как чтение и саморазвитие.

Одной из главных проблем страны в годы Великой Отечественной войны стал разгул преступности, который был связан с недостатком кадров в правоохранительных органах, а также с обесцениванием моральных принципов, характерным для наиболее маргинальной части советского общества. Данная проблема сильнее всего обострилась ближе к концу войны. Об этом свидетельствует закрытое письмо Кировского обкома ВКП(б) «Об уголовной преступности в области» от 27 марта 1944 г., направленное во все районы региона, в том числе и в Зуевку. Приведём выдержку из этого любопытного документа: «...по данным милиции НКВД уголовная преступность в Кировской области увеличивается. Совершается большое количество убийств, грабежей, разбоев, краж. В 1943 г. уголовные преступления, по сравнению с 1942 г., выросли на 21,6 %. Особенно поражены уголовной преступностью города Слободской, Котельнич, В. Поляны, Омутнинск. Значительное число уголовных преступлений совершается малолетними преступниками из учащихся школ ФЗО и ремесленных училищ. Во второй половине 1943 г. и в январе 1944 г. ликвидировано 11 грабительско-воровских групп с числом участников 53 из учеников ремесленного училища № 6. Указанные группы совершили 6 ограблений и 44 кражи»⁴².

Хотя Зуевский район, согласно письму, не входил в число наиболее поражённых преступностью территорий, проблема была характерна для всего региона в целом. Как было отмечено выше, разгул преступности был прямым следствием недостатка кадров в местных отделах милиции, поскольку многие профессионалы из этой сферы были призваны на фронт. Не хватало не только милиционеров, но также сотрудников госбезопасности. Об этом свидетельствовало письмо 1-го секретаря Кировского обкома ВКП(б) В. В. Лукьянова секретарю Зуевского райкома П. И. Чадаеву от 23 августа 1944 года.

В письме констатировался недостаток кадров НКГБ в Кировской области. При этом Чадаеву давалось прямое и жёсткое указание: «Вы обязаны лично подобрать двух человек мужчин для направления в школу НКГБ из числа членов, кандидатов в члены ВКП(б) и членов ВЛКСМ в возрасте от 20 до 35 лет с образованием не ниже 7 классов средней школы и по состоянию здоровья годных для оперативной работы в органах НКГБ. Отбор кандидатов проводить совместно с начальником РО НКГБ, которому даны указания по заполнению необходимых для них документов. В число отбираемых не включать лиц, прибывших из госпиталей по ранениям и контузиям, хотя бы и при наличии полного выздоровления, а также лиц, на которых имеются компрометирующие материалы в органах НКВД и НКГБ и на их родственников. Отобранных канди­датов через райотделения НКГБ направить в отдел кадров УНКГБ в город Киров для прохождения врачебно-отборочной комиссии и утверждения в обкоме ВКП(б) немедленно по мере их отбора. Срок исполнения – к 1 сентября 1944 года»⁴³.

Приведённые факты позволяют сделать ряд выводов. Население Зуевского района в основной массе встретило мобилизацию с патриотическим подъёмом. Сотни зуевчан писали заявления с просьбами о добровольной отправке на фронт и о зачислении в отряды народного ополчения. Женщины заменяли ушедших в армию мужчин в промышленности, сельском хозяйстве и на транспорте. Оставшиеся в районе работники сознательно соглашались трудиться продуктивнее и продолжительнее по времени. Население с энтузиазмом собирало деньги и тёплые вещи для Красной армии. Тысячи эвакуированных из западных областей СССР получали в Зуевском районе еду, жильё и заботу со стороны местных властей и жителей. В качестве негативных явлений можно отметить редкие конфликты местных жителей с эвакуированными, а также отдельные антисоветские настроения в среде военнообязанных, кадровый голод в разных областях труда, а также разгул преступности.

Примечания

¹ Будь сильным, выносливым, закалённым // Заветы Ильича. 1941. 22 июня (№ 146). С. 1.
² Грудью встанем на защиту Родины // Заветы Ильича. 1941. 24 июня (№ 148). С. 1.
³ Чемоданов, П. А. «Разобьём фашистскую гадину на чужой территории!». Что писали кировские газеты о начале Великой Отечественной войны // Кировская Правда. 2020. 23 июня (№ 45). С. 6.
⁴ >ЦГАКО. Ф. П-1290. Оп. 7. Д. 45. Л. 71.
⁵ Молодая патриотка // Заветы Ильича. 1941. 25 июня (№ 149). С. 2.
⁶ Решение бюро Кировского обкома ВКП(б) о мобилизации в стране от 22 июня 1941 г. // Испытание войной : сборник документов из фондов КОГКУ «ГАСПИ КО» о начале Великой Отечественной войны в Кировской области / сост.: В. С. Жаравин, Е. Н. Чудиновских. Киров : [б. и.], 2011. С. 18.
⁷ ЦГАКО. Ф. П-1290. Оп. 7. Д. 45. Л. 159.
⁸ Там же. Д. 46. Л. 43.
⁹ Там же. Ф. П-5971. Оп. 20. Д. 2. Л. 447.
¹⁰ Там же. Д. 4. Л. 174.
¹¹ В отряды народного ополчения // Сигнал. 1941. 15 июля (№ 52). С. 2.
¹² ЦГАКО. Ф. П-5971. Оп. 20. Д. 4. Л. 98.
¹³ Табл. сост. по: ЦГАКО. Ф. П-5971. Оп. 20. Д. 4. Л. 98–98 об.
¹⁴ Там же. Л. 98 об.
¹⁵ Табл. сост. по: ЦГАКО. Ф. П-1331. Оп. 2. Д. 319. Л. 10.
¹⁶ Будем работать по 10 часов // Заветы Ильича. 1941. 26 июня (№ 150). С. 2.
¹⁷ Считаем себя мобилизованными // Заветы Ильича. 1941. 4 июля (№ 156). С. 2.
¹⁸ Девушки овладевают трактором // Заветы Ильича. 1941. 12 июля (№ 163). С. 2.
¹⁹ На смену мужьям // Заветы Ильича. 1941. 27 июля (№ 176). С. 2.
²⁰ ЦГАКО. Ф. П-1290. Оп. 7. Д. 45. Л. 146–147.
²¹ Там же. Л. 159.
²² Там же. Д. 146. Л. 100.
²³ Там же. Д. 45. Л. 150.
²⁴ Там же. Ф. П-1331. Оп. 2. Д. 320. Л. 1.
²⁵ Там же. Д. 367. Л. 95–96.
²⁶ Там же. Д. 320. Л. 20.
²⁷ Приступили к переработке шерсти // Заветы Ильича. 1941. 7 окт. (№ 217). С. 2.
²⁸ ЦГАКО. П-1331. Оп. 2. Д. 320. Л. 81.
²⁹ На Косинской фабрике не организован сбор тёплых вещей // Заветы Ильича. 1941. 5 окт. (№ 216). С. 2.
³⁰ Табл. сост. по: ЦГАКО. Ф. П-1331. Оп. 2. Д. 320. Л. 88 ; Там же. Д. 367. Л. 126.
³¹ Там же. Д. 419. Л. 3.
³² Там же. Л. 2.
³³ Там же. Л. 4.
³⁴ Там же. Д. 423. Л. 23.
³⁵ Табл. сост. по: Там же. Д. 419. Л. 14.
³⁶ В фонд обороны // Заветы Ильича. 1942. 15 янв. (№ 7). С. 1.
³⁷ Чернышева, Н. В. Население Кировской области в годы Великой Отечественной войны: монография. Киров: Изд-во ВятГГУ, 2012. С. 84.
³⁸ Забота о детях // Сигнал. 1941. 20 нояб. (№ 84). С. 2.
³⁹ ЦГАКО. Ф. П-5971. Оп. 20. Д. 4. Л. 174.
⁴⁰ Помогают эвакуированному населению // Заветы Ильича. 1942. 14 февр. (№ 15). С. 2.
⁴¹ Увеличился спрос на книгу // Заветы Ильича. 1941. 17 окт. (№ 221). С. 2.
⁴² ЦГАКО. Ф. П-1331. Оп. 2. Д. 422. Л. 4.
⁴³ Там же. Л. 15.