Версия для слабовидящихВещественные доказательства – фотооткрытки царской семьи
Е. Н. Чудиновских
Всегда интересно, когда неожиданно находишь «привет» из прошлого. В данном случае речь пойдёт о фотооткрытках времён Первой мировой войны с изображением Государя Императора и членов царской семьи. Конечно, фотооткрыток царской семьи множество, тем более актуальной эта тема стала с началом военных действий. Фронтовые открытки были главной связующей ниточкой между бойцами на фронте и их родными и друзьями, а ещё маленьким политическим плакатом, действенным агитационным ресурсом войны. В прошлом веке обычные бумажные открытки, которые сейчас почти совсем заменили открытки электронные, были весьма популярны. Они использовались как короткое письмо, поздравление, привет из путешествия. Их коллекционировали, дарили друзьям, хранили как сувениры и воспоминания о прошлом. Стоили они недорого (а фронтовые были бесплатными), потому были доступны для широкой массы населения. Конечно, и сейчас многие коллекционеры собирают и хранят открытки прошлого века.
Но эти открытки находились не в домашних коллекциях, а содержались как вещественное доказательство в судебно-следственном деле Мосалева (Масалева) Александра Ивановича, репрессированного по печально знаменитой 58 статье («враг народа»), в деле, которое хранится в Центральном государственном архиве Кировской области.
Две открытки предназначались для переписки фронта и тыла. Возможно, они даже были парными, потому что один край у той и другой открытки не обрезан, а просто оторван. На лицевой стороне одной из них фотография человека, имевшего максимальную популярность в среде солдатской массы, – Императора Николая II в униформе лейб-гвардии Преображенского полка – полка Российской Императорской гвардии, одного из старейших и наиболее известных гвардейских полков, созданных ещё Петром Великим. Во время Первой мировой войны полк участвовал в Галицийской битве, Варшавско-Ивангородской операции, Мазурском сражении, Виленской операции, Брусиловском прорыве, в боях под Тарнополем. Фотография сделана не ранее декабря 1907 г., когда в Гвардии были восстановлены лацканные мундиры. Под фотографией подпись: «Его Императорское Величество Государь Император Николай Александрович, Самодержец Всероссийский». Необходимо отметить, что существуют два периода в деятельности Николая II во время войны: до 23 августа 1915 г., когда он выступал как общий (верховный) руководитель вооружённых сил империи, и в период с 23 августа 1915-го по 2 марта 1917-го, когда он действовал и как Верховный Главнокомандующий Действующей армии. На оборотной стороне написано: «Почтовая карточка с ответом в действующую армию, бесплатно». Половина открытки предназначалась для написания адреса: наименование воинской части, чин, имя, фамилия адресата, вторая половина – для, собственно, письма.
Открытка с фотографией Его Императорского
Величества Государя Императора Николая Александровича
Также на обратной стороне сообщается об издателях открытки – товарищество Р. Голике и А. Вильборг и месте издания: Петроград, Звенигородская, 11. Из открытых источников узнаём, что устав этого товарищества подписал 18 июня 1902 г. Император Николай II, тогда и произошло объединение типографии и литографии Р. Р. Голике с цинкографией и хромолитографией А. И. Вильборга. Таким образом, Р. Р. Голике и А. И. Вильборг сразу получили звание Поставщиков Двора Его Императорского Величества. Товарищество действовало весьма успешно, его полиграфическая продукция неоднократно удостаивалась высших наград на отечественных и зарубежных выставках. Они издавали книги, брошюры, журналы и, как видим, открытки. Товарищество процветало вплоть до 1917 года. В 1918 г., после Октябрьской революции, Вильборг и Голике эмигрировали в Германию, а их Товарищество было национализировано.
Но вернёмся к открыткам. Вторая в упомянутой паре открытка хранится в этом же деле, на ней фотография Его Императорского Высочества Верховного Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича. А так как известно, что Николай Николаевич был Верховным Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами Российской Империи в начале Первой мировой войны (с 1914 до августа 1915 г.), то появляется возможность датировать открытки этим периодом, не ранее августа 1914-го и не позднее августа 1915-го.
Открытка с фотографией Его Императорского Высочества Верховного
Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича
Николай Николаевич Романов (Младший) (1856–1929) – первый сын Великого Князя Николая Николаевича (Старшего) и Великой Княгини Александры Петровны, внук Николая I и дядя Николая II. С 1919 г. был в эмиграции: в Италии, Франции. Похоронен в каннской церкви Святого Архангела Михаила. Перезахоронен в 2015-м в Москве в часовне Спаса Преображения на Братском воинском кладбище. На оборотной стороне открытки также надпись: «Почтовая карточка. Для ответа из действующей армии, бесплатно». Также поделена на две части: для адреса и для письма. На той и другой открытке прописью написана фамилия Мосалев, что свидетельствует о том, что карточки были изъяты при обыске.
На третьей открытке – фотография Самодержца Всероссийского в простой солдатской форме со скатанной шинелью и с Наследником в матросской курточке на руках. Это должно было свидетельствовать о его близости к народу и простому солдату. Примерив военную форму русского солдата, он как бы принимал на себя все беды своего народа, как свои собственные.
Открытка с фотографией Его Императорского Величества Государя
Императора Николая Александровича и Его Императорского Высочества
Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексея Николаевича
Здесь надо вспомнить, что Император Николай II ещё будучи Наследником престола получил хорошее военное образование. В 1884 г. великий князь Николай Александрович становится, как тогда говорили, на военную службу и 6 мая, в свой день рождения, приносит воинскую присягу. В августе 1884 г. Наследник получил звание поручика. Он провёл два лагерных сбора в рядах лейб-гвардии Преображенского полка в должности ротного командира. Кроме этого, Цесаревич два летних сезона посвятил кавалерийской службе в рядах лейб-гвардии Гусарского полка от взводного до эскадронного командира. К тому же один лагерный сбор прошёл в рядах артиллерии. После прохождения многолетнего курса военной подготовки, ему было присвоено звание полковника, и вплоть до восшествия на престол в 1894 г. он командовал батальоном Преображенского полка. Звание полковника он сохранил на всю жизнь, так как считал невозможным самому себе повышать звание, тем более что полковничьи погоны он получил из рук своего отца – Императора Александра III. Подпись под фотографией: «Его Императорское Величество Государь Император Николай Александрович и Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич и Великий Князь Алексей Николаевич».
Оборотная сторона здесь не пустая, как в вышеописанных открытках. Типографские надписи на ней сообщают, что это «Открытое письмо – Carte Postale. Издательство писем, Петроград, Невский 130. Дозволено придворною цензурою 7 апреля 1915 года». Очевидно, существовал порядок получения разрешения на издание открыток с изображением членов царской семьи и любой информации, содержащей упоминания о персонах Государя Императора и членов императорской фамилии. Эта открытка интересна ещё и тем, что она пришла из района военных действий в деревню Мироновскую Шубенской волости Котельничского уезда Вятской губернии отцу Александра Ивановича, Ивану Никитичу Мосалеву. Написана она рукой Александра Ивановича Мосалева 19 января 1917 г. Текст очень простой и короткий: «Здравствуйте, дорогие мои родные и знакомые. Шлю Вам привет и желаю Вам от Бога здоровья и устройства в делах. Спешу уведомить, что Матрона (жена А. И. Мосалева. – Е. Ч.) доехала благополучно, за что благодарю. Я волновался за нее. Остаюсь здоров, чего и Вам желаю. Любящий сын Ал. Ив. Мосалев. Пишите. Адрес: в 11-ю роту 153-й п.». Штемпели на открытке сообщают, что 20 января 1917 г. письмо ушло из 153-го запасного пехотного полка, а вот когда пришло в деревню Мироновскую разобрать практически невозможно. Во время следствия Александр Иванович наотрез отказался от того, что эти открытки принадлежат ему, сослался на своего умершего брата. Но то, что одна из них написана его рукою, заставляет усомниться в его словах.
Послание с открытки, написанное Александром Ивановичем
Мосалевым (Масалевым)
Так кто же такой Александр Иванович Мосалев (Масалев), который бережно много лет хранил эти открытки и пострадал за это, какова его судьба? Об этом также рассказывают судебно-следственные дела.
Родился он в 1891 г. в крестьянской семье деревни Мироновской Шубенской волости Котельничского уезда Вятской губернии. На момент ареста семья его состояла из девяти человек. Кроме Александра Ивановича, это жена его, уже упоминаемая в письме Матрона Павловна, отец, мать и пятеро детей от 2 до 10 лет. Окончил пять классов училища. Крестьянствовал, затем «по обещанию родителей» три года был послушником в Соловецком монастыре. В Первую мировую войну призван на военную службу, был ратником ополчения, заслужил Георгиевский крест, как говорят документы, «за подвиг в разведке по поимке вражеского часового». Окончил учебную команду и был произведён в младшие унтер-офицеры, затем окончил школу прапорщиков. Февральскую революцию 1917 г. встретил в 153-м запасном полку в Кунгуре, откуда и была послана последняя из описанных фотооткрытка.
Затем с 1918 г. ему довелось послужить и в Красной армии; в 1918-м – в Вятке в военно-санитарном транспорте, в 1919-м – на Эстонском фронте и в госпитале в г. Рыбинске. После болезни отправлен в 7-й инженерный батальон. Демобилизовался только в 1923 г., вдоволь навоевавшись в двух войнах, со стойким отвращением к войне. Вернулся домой, снова крестьянствовал, был членом церковного совета Предтеченской церкви села Вонданка (на сегодня это Даровской район), был помощником церковного старосты. Дружил со священником Михаилом Ивановичем Васнецовым, служившим там. Говорил, что без веры в Бога жизнь – бессмыслица. Не скрывал монархических убеждений. Считал службу с оружием в руках и участие в братоубийственной войне для себя более невозможным. Когда его спрашивали, а как же он тогда воевал и призывал других к бою в Первой мировой войне, он отвечал, что тогда воевал за веру, царя и Отечество, а без веры всякая война бессмысленна.
За такие слова 4 августа 1928 г. был арестован. В предъявленном обвинении, кроме того, говорилось: «Занимался агитацией, застращивая крестьян пришествием антихриста и карой за неверие в Бога, призывая, в случае призыва на войну, не браться за оружие, не отдавать детей в школы, распространял провокационные слухи». То есть его обвинили по ст. 58, п. 10 «антисоветская агитация». Полностью виновным себя не признал. Соглашался с обвинением, что иногда вёл беседы с крестьянами после различных собраний, осуждал атеизм, доказывая правильность православной религии. Детей в школу не отдавал, учил дома, объясняя это тем, что в школе не учат Закону Божьему, а учат только хулиганить. Был убеждён, что Императора Николая II не расстреляли, а он жив и проживает за границей. Может, всё это звучало бы не так серьёзно, если бы все не признавали, что крестьяне к его мнению прислушиваются, и он пользуется большим авторитетом.
Всего этого было достаточно, чтобы 26 октября 1928 г. протоколом совещания при коллегии ОГПУ приговорить Мосалева к заключению в концлагерь сроком на три года. Его отец слёзно просил милостиво разобраться и отпустить сына домой, так как он и его жена по старости и слабости здоровья не смогут прокормить малолетних детей сына.
Но кто его слушал? Отправили Александра Ивановича Мосалева в Соловецкий лагерь. Там он добросовестно трудился, примерно себя вёл.
Но на этом его мытарства не закончились. После отбытия наказания его дело было пересмотрено, и Александр Иванович был отправлен в ссылку в Северный край.
В 1937 г. его вновь арестовали и за антисоветскую пропаганду по той же 58 статье, пункт 10 приговорили к расстрелу (время было другое, более жестокое). Жил он на момент второго ареста в Опаринском районе Архангельской области (в 1941 г. Опаринский район перешёл в Кировскую область). Там же проживала и его семья. В 1956 г. дело его пересматривалось по просьбе сына, который служил на ледоколе «Ленин» и был списан с корабля за то, что его отец когда-то был осуждён. При пересмотре дела свидетели от своих показаний отказались, других доказательств вины Мосалева не было. Определением Военного Трибунала Беломорского военного округа постановление Тройки 1937 г. было отменено и дело прекращено, так как осуждён он был необоснованно.
А в архиве остались документы, зафиксировавшие трагичные приговоры, да вещественные доказательства в них, о которых и рассказано выше.
Примечания
1 ЦГАКО. Ф. П-6799. Оп. 1. Д. СУ-1227.
