Воспоминания вятского духовенства как исторический источник
о менталитете духовного сословия

А. В. Скутнев

Есть много  способов и методов изучать ментальность. Собственно, даже само понятие менталитет окончательно не сформировано и имеет несколько десятков определений. С другой стороны, большинство исследователей сходится на том, что под менталитетом можно понимать некий образ мышления и связанные с ним стереотипы поведения, психологические установки, которые даже не всегда осознаны. «Неосознанное» проявляется, прежде всего, в поступках, в поведении1.

Но если мы имеем дело с прошлым, то перед нами находится текст как исторический источник и в этом плане он выступает как отражение процесса мышления. Именно по тексту лучше всего изучать менталитет людей ушедших эпох. И здесь, безусловно, особо стоит выделить мемуарную литературу, воспоминания людей о своём прошлом.

Действительно, автор текста может являться носителем сразу нескольких ментальностей, особенно это касается переломных эпох, когда менялся менталитет как всего общества, так и отдельных социальных групп. Автор мог перейти из одного сословия в другое и с течением времени начать смотреть на мир совершенно по-другому.

Мемуары важны и тем, что их авторы, помимо простого описания событий и приведения фактов, ещё и пытаются осмыслить не только чужое, но и своё прошлое. Субъективная оценка автора текста представляет огромный интерес для историка, который хочет понять психологию человека другой исторической эпохи.

Воспоминания приходского духовенства имеют богатую историю, хотя применительно к Синодальному периоду их сравнительно немного. Это легко объяснимо. Традиционно считается, что первым создателем мемуаров в России и соответственно мемуаров духовных лиц был протопоп Аввакум. Всё же его «Житие» стоит особняком в историографии. В течение почти двух веков духовенство никак не пыталось запечатлеть свои воспоминания. Этому есть объективные причины. Только в XVIII в. в России происходит процесс секуляризации и индивидуализации сознания, характерный для Нового времени. Авторы мемуаров сознают неповторимость своего индивидуального исторического опыта, выделяют себя из окружающего социума. Подобные процессы изменения сознания дошли до духовного сословия в России позднее других сословий, лишь в XIX в.

Первооткрывателем отечественной мемуаристики православного духовенства является тверской священник И. С. Беллюстин, опубликовавший в 1858 г. в Париже свою работу «Описание сельского духовенства»2. Это произведение стало одним из самых ярких событий общественной жизни середины XIX в. Именно с него, а не с «Жития протопопа Аввакума» начинается духовная мемуаристика, насчитывающая десятки произведений.

«Описание сельского духовенства» могло появиться лишь в XIX в. не только потому, что меняется менталитет православного духовенства, связанный с трансформацией сознания. Произведение И. С. Беллюстина было создано в русле развития самой мемуаристики, которая в XIX в. эволюционирует в сторону публицистичности3. В своём по большей части публицистическом произведении И. С. Беллюстин, не стесняясь в выражениях, вскрывал пороки во всех сферах жизни духовного сословия. Вместе с тем это и первая исследовательская работа о приходском духовенстве. Особо он остановился на изучении и критике духовной школы, взаимоотношениях духовенства с начальством и материальном положении священно- и церковнослужителей. И, наконец, что и выделяет эту работу среди прочих, это яркие образы из воспоминаний автора.

Произведение И. С. Беллюстина произвело колоссальный эффект. Именно с этого времени в публицистике и научных работах начинается дискуссия о том, насколько хорошо духовенство справляется со своими обязанностями и каково его действительное материальное и социальное положение. В результате сами священники, общественные деятели и крупные учёные того времени создали целый пласт произведений, на которых строят свои исследования современные историки.

Мемуары представителей духовенства появлялись во всех регионах России. Вятке в этом смысле сильно повезло. Число воспоминаний, созданных вятским духовенством (Н. Н. Блинов) и выходцами из духовного сословия (И. М. Краснопёров, П. Н. Луппов, С. И. Сычугов), значительно.

Воспоминания являются бесценным источником для понимания социального облика приходского духовенства, взглядов и оценок рядовых священнослужителей и духовных иерархов церкви. Конечно, любая классификация во многом искусственна. Но вместе с тем она помогает структурировать явление, сделать его более доступным для понимания и осмысления. Можно предложить следующую достаточно краткую и простую классификацию документов личного характера духовенства.

Во-первых, это воспоминания выпускников духовной школы второй половины XIX – начала XX вв. Н. П. Гилярова-Платонова, И. М. Краснопёрова, П. Н. Луппова, Н. Г. Помяловского, С. И. Сычугова4. Они позволяют взглянуть на жизнь и процесс обучения не глазами сторонних наблюдателей, а самих учеников, которые непосредственно наблюдали положительное и негативное в системе духовного обучения. Многие из тех, кто оставил воспоминания о годах обучения в духовной школе, позднее покинули духовное звание. Это придаёт особый колорит данной группе воспоминаний.

Благодаря мемуарам духовное образование в Вятской епархии рассмотрено весьма всесторонне. О духовных училищах в Вятке и Елабуге подробно писали П. Н. Луппов и И. М. Краснопёров5. Мемуары этих двух авторов заметно разнятся между собой. Социалист И. Краснопёров вспоминал только издевательства учителей над учениками, когда стон наказуемых не заглушали даже плотно закрытые окна6. П. Н. Луппов, напротив, сглаживал негативную оценку духовных училищ. Хотя скрыть самые заметные недостатки было довольно сложно. Например, он вынужден признать, что «были дни, когда воздух в помещениях становился нестерпимым и было трудно дышать»7. Причины он не называет. Но это и не нужно. Для человека сведущего они были известны. Н. Г. Помяловский в своих «Очерках бурсы» отмечал, что классы не подметаются и не моются и даже посыпаются песком, чтобы не было заметно грязи и слякоти8. Также П. Н. Луппов с сожалением отмечал, что «стол был простой, даже скудноватый… молоко нередко было горькое или немного кислое. Чаю утром мы не пивали никогда. Когда учился в первом классе, в хлебе был подмешан песок»9.

С другой стороны, оба автора с теплотой отзывались о некоторых учителях, хотя и оговаривали, что таких было очень немного. И. Краснопёров спустя много лет писал, что, «как живой стоит передо мной – высокая, добродушная фигура с пышной светловолосой шевелюрой и густой окладистой бородой, законоучитель священник о. Илья Редников»10.

О Вятской духовной семинарии сохранилось одно оригинальное произведение в жанре мемуаров. Это «Записки бурсака» выходца из духовного сословия, известного общественного деятеля С. Сычугова. Мемуары С. Сычугова стоят особняком среди других подобных источников. На сегодняшний момент они единственные из опубликованных воспоминаний повествуют о гомосексуальном опыте в стенах духовного учебного заведения. Не случайно «Записки бурсака» были опубликованы лишь в советское время в 1934 г. Вряд ли это не может соответствовать действительности. Описанные С. Сычуговым вещи рано или поздно проявились бы и во взрослой жизни, а происходившие в таких масштабах они просто не могли остаться не замеченными современниками. Однако ни в одном официальном или даже секретном документе подобных случаев не отмечено. В качестве примера подобных мемуаров с оговорками можно привести современное произведение С. Козлова о сексуальной распущенности москвичек в дни Московского фестиваля молодежи 1957 г.11 В других мемуарах о подобных вещах на фестивале не упоминается. Это не значит, что автор всё выдумал, но и считать его точку зрения и приводимые им факты абсолютной истиной всё же не стоит. А. Козлов, так же как и С. Сычугов, ненавидит то общество, в котором жил и склонен к гипертрофированной оценке тёмных сторон советского строя.

Самое большое значение представляет вторая группа мемуаров – воспоминания самих духовных лиц о прожитых годах. При этом уместно сравнение воспоминаний высших иерархов и приходских священно- и церковнослужителей. Воспоминания архиепископов важны, прежде всего, для понимания того, насколько высшее духовенство знало и понимало положение рядовых клириков12. Совсем иную роль играют воспоминания приходских священников Н. Блинова, М. Лаврова, А. Попова13. В них отображены реальные условия жизни и быта духовного сословия.

Именно эти мемуары являются самым масштабным и подробным источником понимания менталитета православного духовенства. Бросается в глаза, как много места в своих мемуарах клирики отводят материальной стороне жизни. Не случайно главной целью Церковной реформы Александра II было улучшение благосостояния духовенства. Благодаря мемуаристам до нас дошли подробности жизни и быта священно- и церковнослужителей. Известный на всю страну вятский священник Н. Н. Блинов вспоминал, как в своём первом приходе жил в крестьянской избе, где дым шел внутрь помещения, с низкими в человеческий рост потолками и не закрываемыми окнами14. Такую недостойную священника квартиру мемуарист получил из-за того, что взял невесту без места, то есть без негласно закреплённого за ней прихода, и потому получивший назначение в самый отдалённый уезд Вятской епархии.

Вспоминали священнослужители и о духовном. Н. Н. Блинов ездил за новыми газетами и книгами в ближайший город регулярно раз в месяц, хотя подвода стоила очень дорого – рубль. Также только собственными усилиями, без помощи прихожан и начальства, он устраивал в каждом селе, где работал, приходское училище, обучая учеников совершенно бесплатно15.

Характерно, что мемуары создавали только священники, а низшие члены причта письменных воспоминаний не оставили. Это ещё раз доказывает существование строгой стратификации православного духовенства, объясняемую различием в образовании, социальном положении, даже менталитете16.

В целом можно сказать, что провинциальные, например, вятские, мемуаристы пишут о том же, что и центральные авторы. Их заслуга представляется в приведении дополнительных примеров, местных колоритных образов, придании завершающих штрихов мемуарам православного духовенства как оригинальному жанру мемуаристики.

Отечественная мемуаристика православного духовенства Синодального периода развивалась сравнительно недолго в так называемую пореформенную эпоху. После 1917 г. священнослужители фактически не могли печатать свои воспоминания. Сейчас это направление снова актуально. Регулярно выходят воспоминания духовных лиц17. Тем более интересно и полезно обратиться к мемуарам дореволюционной поры.

Примечание

1. Российская ментальность: методы и проблемы изучения истории / РАН, Ин-т рос. истории. – М., 1996. С. 31.
2. Беллюстин, И. С. Описание сельского духовенства. – Париж, 1858.
3. Подробнее об этом см.: Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории : учеб. пособие / И. Н. Данилевский, В. В. Кабанов, О. М. Медушевская, М. Ф. Румянцева. – М., 1992.
4. Гиляров-Платонов, Н. П. Из пережитого. – СПб., 1886 ; Краснопёров, И. Записки разночинца. – М. ; Л., 1929 ; Его же. Отрывки из воспоминаний // Вят. речь. 1915. № 17. С. 2–3 ; Луппов, П. Н. В духовном училище. – СПб., 1913 ; Луппов, П. Н. Автобиография. – Киров, 1947. Машинопись. КОУНБ им. А. И. Герцена; Помяловский, Н. Г. Полн. собр. соч. – Варшава, 1913. Т. 2 ; Сычугов, С. Записки бурсака. – М. ;  Л., 1933.
5. Краснопёров, И. Отрывки из воспоминаний // Вят. речь. 1915. № 17. С. 2–3 ; 1916. № 17. С. 2–3 ; Луппов, П. Н. В духовном училище. – СПб., 1913.
6. Краснопёров, И. Отрывки из воспоминаний. С. 2.
7. Луппов, П. Н. В духовном училище. – СПб., 1913. С. 65.
8. Помяловский, Н. Г. Указ. соч. – С. 5.
9. Луппов П. Н. В духовном училище. СПб., 1913. – С. 60–61.
10. Краснопёров, И. Отрывки из воспоминаний. С. 3.
11. Козлов, А. Козёл на саксе. – М. : Вагриус, 1998.
12. Булгаков, С. Автобиографические заметки. – Париж, 1991 ; Евлогий. Путь моей жизни. – М., 1994 ; Савва. Хроника моей жизни. – СПб., 1902.
13. Блинов, Н. Н. Дань своему времени // Урал. 1981. № 2. С. 175–184 ; Лавров, М. Е. Автобиография сельского священника. – Владимир, 1900 ; Попов, А. Воспоминания причетнического сына. – Вологда, 1913.
14. Блинов, Н. Н. Дань своему времени. С. 179.
15. Там же. С. 180–181.
16. Подробнее об этом: Скутнев, А. В. Приходское духовенство в условиях кризиса Русской православной церкви во второй половине XIX в. – 1917 г. : (на материалах Вятской епархии) : автореф. дис. … канд. ист. наук. – Ижевск. 2005.
17. Вениамин (Федченков), митр. На рубеже двух эпох. – М. : Правило веры, 2004 ; Никон (Беляев), иером. Дневник. – Житомир : НIКА, 2003; Страницы истории России в летописи одного рода : (автобиогр. записки четырёх поколений рус. священников). – М. : Отчий дом, 2004; Шавельский, Г., протопреосв. Русская Церковь пред революцией. – М. : Артос-Медиа, 2005.