Главная > Выпуск №6 > Была ли Древняя Вятка основана новгородцами из Великого Новгорода?

Была ли Древняя Вятка основана новгородцами из Великого Новгорода?

А.А. Марков

Как известно, первое упоминание Вятки в русских летописях относится к 1374 г.: «В лето 6882 (1374) идоша на низ рекою Вяткою ушкунцы разбойници, 90 ушкуев, и пограбиша Вятку, и шедше взяша Болгары… и оттуда разделишася на двое: 50 ушкуев поидоша на низ по Волзе к Сараю, а 40 ушкуев поидоша вверх по Волзе, и дошедше Обухова, пограбиша все Засурье и Маркваш и перешед за Волгу суды все изсекоша, а сами поидоша к Вятке на конех, и много сел по Ветлузе идуще пограбиша»1. Это известие принято приводить вне связи с другими событиями 2-й половины XIV в., в результате чего из части общерусской истории оно приобретает узкорегиональное значение. На самом же деле поход 1374 г. следует рассматривать, как один из этапов почти трёхвековой борьбы владимиро-суздальских князей за присоединение Великого Новгорода к Залесской (Низовской) Руси. Начатая Андреем Боголюбским в XII в., она была завершена Иваном III в 1478 г.

В 1360 г. с похода новгородских ушкуйников на г. Жукотин начался новый этап этой борьбы. Толчком к очередному обострению отношений между Великим Новгородом и Владимиро-Суздальской Русью стала смута, разразившаяся в Золотой Орде после убийства хана Джанибека, когда за двадцать лет (1360–1380) сменилось более 25 ханов, в том числе в 1360–1361 гг. сразу пять ханов2. Неудивительно, что в результате всей этой чехарды в ханской ставке, на окраинах Золотой Орды, в том числе в Среднем Поволжье и Прикамье, образуется вакуум власти. Этим и попытался воспользоваться Великий Новгород: «…Ушкуйничество было попыткой путём походов в Среднее Поволжье и Нижнее Прикамье расширить территорию новгородских волостей, т. е. территорию, которую новгородцы грабили и собирали дань»3.

О том, что ушкуйники не просто шли «за зипунами», а стремились закрепиться в этом регионе, свидетельствуют события уже первого похода 1360 г. Ограбленные жукотинцы пожаловались хану Хидарю и тот послал к тогдашнему Великому князю Дмитрию Константиновичу требование наказать ушкуйников. По этому поводу состоялся съезд князей в Костроме, ушкуйники были схвачены и выданы хану4. Все эти пересылки требовали времени и, следовательно, ушкуйники не вернулись в Новгород, а остались в Поволжье. На новгородской земле князья вряд ли могли задержать их без долгих препирательств с Новгородом, что нашло бы отражение в летописи. Да и вряд ли новгородцы выдали бы своих на расправу хану. Всё окончилось бы выплатой выкупа. Этим – попыткой ушкуйников закрепиться в Среднем Поволжье и Прикамье – и объясняются активные действия против них русских князей, не собиравшихся терпеть чужих даньщиков на землях, на которые они сами претендовали. В дальнейшем Дмитрий Донской действует против новгородских ушкуйников уже без всякой санкции золотоордынских ханов5. По тому же сценарию развивались события и в Волжской Булгарии. Если поход 1370 г. проходил с санкции хана Мамая, то в 1376 г. Дмитрий Донской и его тесть Дмитрий Константинович Суздальский действовали уже самостоятельно, сажая в Булгарии своих даньщиков и таможенных сборщиков6.

В борьбе за торговые пути по Волге и Каме, за сбор дани среди местных племён в этот период столкнулись три силы – золотоордынские ханы, не желавшие упускать столь лакомый кусок, Великий Новгород и суздальско-нижегородский князь, за спиной которого стояла набирающая силу Москва. Натиск новгородских ушкуйников 60–70-х годов XIV в. в Поволжье и Прикамье вовсе не был «частным» предприятием молодецкой вольницы, а целенаправленной политикой по расширению земель, подконтрольных Великому Новгороду. Что же касается уверений новгородских господ о своей непричастности к ним, то разве не то же самое говорила испанским послам Елизавета Английская о пиратском рейде Ф. Дрейка в испанские колонии Нового Света?

Но Великий Новгород вскоре был вынужден уступить более сильным противникам. Поход 1409 г. Анфала из Пермского Прикамья был последней попыткой новгородцев вмешаться в борьбу за этот регион7. Москва и Орда продолжали борьбу до середины XVI в., когда при Иване Грозном в сражении на Молодях (1572 г.) спор окончательно решился в пользу Москвы8.

Походы ушкуйников ставили своей целью не только установление контроля за новой территорией, но и как все феодальные войны этого периода, они ставили целью и экономический подрыв сил противника путём разорения его земель, сожжения городов и сёл, увода в полон жителей. Отличие было разве что в том, что ушкуйники предпочли продавать русский полон татарам9, а владимиро-суздальские князья предпочитали расселять полон в своих владениях. В 1471 г. Иван III даже запретил захватывать полон татарам, участвовавшим в походе: «Русские люди из их рук легко переходили на восточные работорговые рынки»10. Складывавшемуся на Москве помещичьему хозяйству требовались рабочие руки. Погромы же русских городов Костромы, Нижнего Новгорода, Вятки и других были вовсе не случайным проявлением разбойничьей удали новгородских молодцов, а целенаправленной попыткой подорвать экономику Владимиро-Суздальской Руси. Восточные купцы вполне могли компенсировать прекращение волжской торговли активизацией торговли на Черном море, с той же Кафой; Новгород – активизацией древнего Днепровского пути «из варяг в греки», контролируемого в то время Литвой. Для Владимиро-Суздальской земли и особенно Суздальско-Нижегородского княжества прекращение Волжского торгового пути из-за разбоя ушкуйников привело бы к непоправимому ущербу.

В этой связи и следует рассматривать поход ушкуйников 1374 г. В свете же летописных известий традиционная версия об основании Вятки ушкуйниками из Великого Новгорода не выдерживает никакой критики. Даже такой сторонник этой гипотезы, как А.В. Эммаусский, признавал абсурдность того, что новгородцы-ушкуйники, основавшие Вятку в 1374 г., могли в 1379 г. избивать своих же соотечественников в Арской земле11. «В лето 6887 (1379) Вятчане ходиша ратию в Арскую землю, и избиша разбойников ушкуйников, и воеводу их Рязана изымавше убиша»12. Действительно, получается – «свои своих не познаша».

Неоспоримым фактом является и то, что Новгород Великий, ревниво оберегавший свои «отчины и дедины» и упрямо отказывавший в независимости «молодшему брату» Пскову, никогда не предъявлял своих прав на Вятку, признавая её «отчиной» Великого князя13. Тогда как суздальско-нижегородские князья, даже полвека спустя после присоединения их княжества к Москве, отстаивали свои права на отчину их и дедину – Вятку14.

Таким образом, если первые русские поселенцы на Вятке и были выходцами из Новгорода, то из Новгорода Нижнего, а не Великого. Появление первых поселенцев связано с колонизационным движением из Владимирской Руси в Заволжье, усилившегося по мере ослабления Волжской Булгарии, в результате чего русским князьям удалось закрепиться в месте слияния Волги и Оки, основав там г. Нижний Новгород, ставший базой дальнейшей колонизации края русским населением. Главную роль в этом процессе играли суздальско-нижегородские князья, вовсе не случайно считавшие их, в том числе Вятку, своей «отчиной и дединой». Нижегородский историк В.П. Макарихин полагает, что причиной этой активности было стремление закрепиться на землях, не охваченных татарским «числом», с которых не требовалось даней-выхода, и, следовательно, весь доход с них шёл непосредственно в княжескую казну. Князья специально поощряли переселение крестьян в этот регион. Людей притягивала в эти края в то время большая безопасность от татарских набегов. Этими переселенцами и была основана древняя Вятка, ограбленная в 1374 г. новгородскими ушкуйниками, разорённая ими, как и другие города Владимиро-Суздальской Руси.

Но что же стало с отрядом ушкуйников, ушедших на Вятку, которых считают её основателями? Для ответа на этот вопрос стоит внимательно присмотреться к известию 1379 г. о походе вятчан против ушкуйников в Арскую землю. Исследователи считают, что ушкуйники пришли туда в 1379 г. и, следовательно, был поход 1379 г., оставшийся неизвестным летописцам15. Но авторы летописей не знают об этом походе, скорее всего, по простой причине – его не было. В 1379 г. вятчане избили в Арской земле тех самых ушкуйников, что разорили их город в 1374 г. Ушкуйники, после разгрома Засурья и Маркваша и из-за наступившего ледостава, изрубили свои суда и на конях, зимним путём по рекам Ветлуге, Вае и Пижме вышли на Вятку, откуда по весне спустились в Арскую землю, где и попытались закрепиться, контролируя торговые пути по Вятке, Каме и собирая дань с окрестных племён. С целью ликвидации этого форпоста Великого Новгорода в Прикамье и был совершён вятчанами поход 1379 г.

Так что гипотеза об основании Вятки новгородскими ушкуйниками в 1374 г. явно не вписывается в исторический контекст эпохи. Избиение новгородцев новгородцами на Вятке в 1374 г., а затем в Арской земле в 1379 г. имело бы смысл, если бы Вятка хотела отделиться от Новгорода, как это было на Двине в 1397–1398 гг.16 Но Новгород, как сказано выше, никогда не претендовал на Вятку. Другое дело, если бы Вятка входила в состав Суздальско-Новгородского княжества. Тогда её разорение вполне вписывается в череду погромов городов Владимиро-Суздальской Руси, а поход вятчан в Арскую землю – в ответные действия великих князей владимирских Дмитрия Суздальского и Дмитрия Донского на ушкуйнические набеги, например, поимка ушкуйников, совершивших поход на Жукотин в 1360 г.

Изначальное заселение Вятки из Владимиро-Суздальской Руси проясняет и происхождение самого названия Вятка. Первые русские поселенцы встретили на берегах новой для них реки удмуртское племя ватка (ватмурт)17, название которого восходит скорее всего к удмуртскому вад – бобр18. То есть, ватмурт – человек – бобр, а река Ватка – бобровая река. По-видимому, тотемом небольшого удмуртского рода, обитавшего в месте впадения р. Пижмы в Вятку, где возникли первые поселения русских, был бобр. Отсюда и название реки и рода. К этому же корню, скорее всего, восходит и название племени водь.

Русские поселенцы, выходцы из Владимирско-Суздальской Руси, переделали непривычное для своего уха слово ватка в более привычное вятка по созвучию с обитавшим на Оке племенем вятичей. Разумеется, речь не идёт о переселении на Вятку племени вятичей, как иногда слишком прямолинейно трактуют эту гипотезу19. На Вятку, как и в Заволжье, переселялось русское население Владимиро-Суздальской Руси, возникшее от слияния славянских племён кривичей (носителей акающих говоров, что является до сих пор характерной особенностью других потомков кривичей – белорусов20) и вятичей (носителей окающих говоров) с большой примесью выходцев из Южной Руси и при участии финно-угорского племени мери. Этот-то конгломерат, сложившийся в междуречье Оки и Волги, и двинулся в XIII в. на освоение Заволжья, расселяясь на берегах Суры, Ветлуги и Вятки.

Различие в написании вятичи и вятчане легко объяснимо. Вятичи – название племени, образованное от имени родоначальника Вятко, при помощи отчествообразующего суффикса – ичи –, а вятчане – название жителей региона, образованное от названия реки при помощи суффикса – ане (аналогично двиняне, устюжане, галичане и т. д.). Таким образом, происхождение названий Вятка, вятчане связано с адаптацией русскими поселенцами из волжско-окского междуречья, среди которых были и потомки вятичей с р. Оки, непривычного для них удмуртского вадка = вад (бобёр) + гуа (жилище) = жилище рода бобра (аналогично – учка – жилище рода соловья)21.
Большую древность «вятической» теории перед «новгородской» признавал и А.С. Верещагин, указавший и на первую её фиксацию в Хронике Матвея Стрыйковского (1582)22, известие которого можно понимать и как указание, что волжане и вятчане происходят от потомков вятичей, живших на р. Оке.

Интересно, что доказательство владимиро-суздальского, а не новгородского происхождения Вятки содержит и сама «библия» сторонников «новгородской» версии – «Повесть о стране Вятской» (Вятский летописец). Это сказание об участии в основании Вятки новгородцев, захвативших марийский (черемисский) г. Кокшаров, названный по имени реки Кокшары. Но в Котельниче нет р. Кокшары. Зато в Республике Марий Эл есть две реки – Большая и Малая Кокшаги и г. Кокшайск. Через верховья Малой Кокшаги можно выйти на Ярань, а оттуда на р. Пижму, где выявлены русские памятники XII–XIV вв., в частности, Пижемское городище23.

Автор «Повести о стране Вятской» просто отождествил (совершенно неправильно) Кокшаров и Котельнич. Впрочем, Котельничу в этом отношении везёт: в своё время его отождествили с Котельничем Южным, сразу состарив на пару веков.

В этой связи возникает гипотеза о местонахождении Древней Вятки не на месте современного г. Кирова, а на месте Пижемского городища. Тогда бы снялось одно противоречие в известии о походе ушкуйников в 1374 г.: «…Подоша на низ рекою Вяткою ушкунцы разбойницы, 90 ушкуев, и пограбиша Вятку»24. Но если новгородцы шли на Вятку традиционным путём по Моломе, то, чтобы пограбить Вятку, им следовало бы плыть вверх по р. Вятке, а не вниз. Да и зачем им было терять время и силы, выгребая против течения вверх по Вятке, а затем вверх по р. Чепце, волочить суда в Каму, если они быстрее и легче могли попасть на Каму, спустившись вниз по течению р. Вятки. Но в этом случае г. Вятка должен был находиться вниз по течению от устья р. Моломы, а не вверх. Это могло быть только в том случае, если Древняя Вятка находилась на месте Пижемского городища, а не современного г. Кирова.

В 1391 г. Древняя Вятка была разорена царевичем Бектутом по приказу хана Тохтамыша25. После чего столица Вятской земли была перенесена в г. Хлынов, повторив в этом судьбу г. Рязани, запустевшей после Батыева нашествия, вследствии чего столица была перенесена в г. Переяславль (Рязанский). На возможность нахождения Древней Вятки на Пижме свидетельствуют и археологические находки, позволившие выделить три обособленных района расселения русских на р. Вятке: в устье Чепцы с центром в Никулицыне, в устье Моломы с центром в Котельниче и в устье Пижмы с центром в Пижемском городище26. Но традиционно на Вятке выделяют три древних центра – Котельнич, Никулицын и Вятка. Если Древняя Вятка находилась на месте Хлынова – Вятки – Кирова, то получается – в Никулицкой волости два центра, в Пижемской – ни одного. Эта гипотеза объясняет и двойственность в наименовании Хлынова – Вятки в ряде документов XIV–XV вв. Переяславль (Рязанский) также после переноса в него центра княжества стал именоваться не Переяславлем, а Рязанью. Положение осложнялось и тем, что вся Вятская земля часто называлась просто Вяткой, подобно тому, как Двинская земля Двиной – по названию реки. Но всё же предположение, что Древняя Вятка была на месте Пижемского городища, пока лишь гипотеза, требующая дальнейшего доказательства или опровержения.

Что же до основания Древней Вятки новгородскими ушкуйниками в 1374 г., то эта гипотеза не подтверждается никакими летописями и актовыми материалами, и единственным её обоснованием является «Повесть о стране Вятской» (Вятский летописец). Но даже такой сторонник «новгородского» происхождения Вятки, как А.С. Верещагин, признавал её позднее происхождение и баснословность многих её известий27. Освоение Вятки шло из Владимиро-Суздальской Руси, из Поволжья по Ветлуге и Кокшаге. Если Вятку и основали новгородцы, то это были жители Нижнего Новгорода, а не Великого. Что касается новгородских ушкуйников, то их вклад в вятскую историю заключается в том, что, пограбив в 1374 г. Вятку, они тем самым впервые вписали её в русскую историю.

Примечания

1. Сказания русских летописцев о Вятке // Тр. ВУАК. – 1905. Вып. 1. С. 51–52.
2. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и её падение. – М.; Л., 1950. С. 272.
3. Бернадский В.Н. Новгород и Новгородская земля в XV  веке. – М.; Л., 1961. С. 47.
4. Там же. С. 39–40.
5. Там же. С. 50.
6. Черепнин Л.В. Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. – М., 1960. С. 397.
7. Бернадский В.Н. Указ. соч. С. 45.
8. Скрынников Р.Г. Трагедия Новгорода. – М., 1994. С. 132–133.
9. Бернадский В.Н. Указ. соч. С. 45.
10. Алексеев Ю.Г. «К Москве хотим»: Закат боярской республики в Новгороде. – Л., 1991. С. 66.
11. Эммаусский А.В. К вопросу о времени основания г. Вятки (Кирова). – Киров, 2000. С. 23–24.
12. Сказания русских летописцев…С. 53.
13. Эммаусский А.В. Указ. соч. С. 26.
14. Черепнин Л.В. Указ. соч. С. 787.
15. Бернадский В.Н. Указ. соч. С. 44.
16. Алексеев Ю.Г. Указ. соч. С. 16–17.
17. Сыркина И.А., Касимова Д.В. Загадки незагадочного народа. – Глазов, 1994. С. 18.
18. Макаров Л.Д. Возникновение и первоначальное развитие города // ЭЗВ: В 10. – Киров, 1994. Т. 1: Города. С. 17.
19. Верещагин А.С. Из истории древнерусской Вятки. – Вятка, 1905. 55 с.
20. Трубачёв О.Н. В поисках единства. – М., 1997. С. 80.
21. Краткий топонимический словарь / Сост. Д.М. Захаров. – Киров, 1988. С. 60. Машинопись.
22. Верещагин А.С. Указ. соч. С. 2.
23. Макаров Л.Д. Русские поселенцы на берегах Вятки: (По данным археолог. исслед.) // ЭЗВ: В 10 т. – Киров, 1995. Т. 4: История. С. 83.
24. Сказания русских летописцев…С. 51.
25. Там же С. 53.
26. Макаров Л.Д. Древнерусское поселение Прикамья в X–XV вв. – Ижевск, 2001. С. 70.
27. См.: Повесть о стране Вятской. С. 54–97.