Главная > Выпуск №5 > Трудная жизнь самоотверженной женщины

Трудная жизнь самоотверженной женщины

Т. К. Николаева

Совершеннейший из людей тот, кто любит всех ближних своих и делает им добро без разбора, хороши ли они или дурны. Так учил Магомет. Знала ли эти слова Ольга Андреевна Дьяконова? Вряд ли… Она училась в гимназии, где строго соблюдали православные установления. Но, поскольку эти слова включил в свою книгу «Мысли мудрых людей на каждый день» Лев Николаевич Толстой, то могла и знать. В издательстве «Посредник» книга вышла как раз в год окончания гимназии Ольгой Дьяконовой.

Она так и прожила свою жизнь, делая добро без разбора своим ближним. И хотя другой мудрец Джон Рескин считал, что счастье человека больше всего зависит от способности восхищаться дарованиями других людей, счастлива она, вероятно, была очень мало. Во всяком случае, свидетельства её жизни говорят о череде трудов, бедности, одиночестве и смерти в доме инвалидов. Она действительно сделала другим очень много добра, и даже, возможно, нам с вами, хотя мы об этом и не подозреваем. Впрочем, никогда бы никто не стал выискивать в архивах документы о жизни этой женщины, если бы её судьба и судьба её родственников не было освещена светом двух имен – её племянников Леонида Владимировича Дьяконова и Николая Алексеевича Заболоцкого. Ольга Андреевна Дьяконова, старшая сестра матерей Дьяконова и Заболоцкого, сыграла в судьбе своих младших сестёр особую роль.

В 1889 г. при рождении седьмого ребёнка умерла Анна Ивановна Дьяконова, бабушка будущих поэтов. Осталось шестеро детей. Их отец, Андрей Иванович Дьяконов, к сожалению, был не способен воспитывать, да и просто не мог кормить и обиходить маленьких детей. Сейчас уже можно сказать о нём подробнее. Он был потомственным почётным гражданином, вероятнее всего, он окончил курс в университете. В середине XIX в. учительствовал в сельских школах, но недолго. К сожалению, весьма распространённая у нас страсть к вину не позволила ему оставаться в школе. Потом он был почтовым работником, но, видимо, тоже недолго. К моменту рождения последнего ребёнка и смерти жены, он не работал совсем, оставил семью, стал бродягой.

Семья жила очень бедно. Им помогали родственники, занимавшие солидные посты – и Дьяконовы, и Селивановские (по линии матери).

Когда умерла мать, все хлопоты и заботы о младших взяла на себя Ольга Андреевна. Ей было тогда 17 лет.

Мы пока не знаем, где начинала учиться Ольга Андреевна. В Вятскую гимназию её рекомендовала в 1886 г. начальница Слободской прогимназии. Ольга Дьяконова поступила в 5 класс. А через три года отец писал в адрес начальницы Вятской Мариинской женской гимназии:

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Город Уржум 1889 г. марта 14 дня.

Я, почётный гражданин Андрей Иванович Дьяконов выдал старшей дочери моей Ольге Андреевне Дьяконовой настоящее свидетельство в том, что я поручил её заботам малолетних детей моих, её братьев и сестёр: Михаила 15 лет, Александра 12 лет, Лидию 10 лет, Людмилу 7 лет, Екатерину 3 лет и в настоящее время предоставил ей, упомянутой старшей дочери моей Ольге увезти тех малолетних детей моих из города Уржума в город Вятку для воспитания и обучения, где окажется возможным. Потомственный Почётный гражданин Андрей Иванович Дьяконов 14 марта 1889 г.

Ещё до окончания гимназии сёстрами Лидией и Людмилой пришлось старшей Ольге думать о большем заработке. В это время родственники нашли для неё место школьной учительницы в Орловском уезде. Она взяла с собой Катю и уехала. И каждый месяц посылала девочкам в Вятку деньги.

Подросла Катя. Её определили тоже в приготовительный класс Вятской Мариинской гимназии. К этому времени и Лидия, и Людмила стали брать себе учениц. Теперь уже им приходилось заботиться о малышке.

Ольга Андреевна переехала в Нолинск, стала преподавать в деревне Соколовка. В Нолинске уездным врачом работал Александр Иванович Дьяконов, брат отца, личность в своем роде легендарная. Он очень много лет проработал уездным врачом, его хорошо знала не только вся округа, но, пожалуй, и вся губерния.

Тогда уже Ольга Дьяконова активно писала стихи. Чудом сохранилось несколько её стихотворений, которые она посылала или только готовилась послать в журнал «Русское богатство». Может быть, это не лучшие стихи, может быть, были гораздо более интересные. Но сохранились только эти. Даже судя по небольшим и случайным строкам, можно говорить, что у неё было дарование. И безусловно – была любовь к поэзии, к литературе, к народному творчеству.

Е. Д. Петряев писал, что стихи Дьяконовой «печатались в местных изданиях… (как будто, под инициалами «О. Д.»). Они еще не разысканы и не учтены библиографами».

Л. В. Дьяконов записал воспоминание своей матери Людмилы Андреевны Дьяконовой о том, что сёстры Дьяконовы любили вечерами петь русские песни. Главным знатоком была старшая сестра. В годы своего учительства в Соколовке Ольга Андреевна, как и многие учителя той поры, занималась собиранием и изучением местных говоров. Для этого она собирала народные песни, в том числе просила записывать песни своих учеников. Рукопись, посланная в Русское географическое общество в 1896 г., опубликована в 1903 г. в «Материалах для изучения великорусских говоров, вып. VIII. Сборник отделения русского языка и словесности».

В 1910 г. О. А. Дьяконова решила послать свои стихи и рассказ в журнал «Русское богатство» В. Г. Короленко. В архиве Л. В. Дьяконова сохранился ответ маститого писателя и редактора:

«7 марта 1910 г.
Милостивая государыня.
Стихотворным отделом «Русское Бог.» заведую не я, а Петр Филиппович Якубович (П. Я.). Ему и были отданы на просмотр Ваши стихи. Он мне их прислал с отметкой, что в стихах есть сердечность, но «для печати мелковато». Я понимаю это в том смысле, что стихи недостаточно ярки и сильны.
В Вашем письме Вы говорите ещё о рассказе. Я его не получал, и в Вашем письме против слова «рассказ» кто-то в редакции поставил «!». Может быть, впрочем, рассказ прочитан кем-нибудь из моих товарищей. В таких случаях следует всегда приводить и заглавие рассказа.
Если захотите прислать ещё стихи, то направляйте прямо Петру Фил. Якубовичу (Мельшину), в редакцию «Р. Бог.»

С уважением, Вл. Короленко».

Жизнь Ольги Андреевны была полна тягот и лишений. Вот ещё один документ:

К этому времени Ольга Андреевна жила в Вятке в небольшой комнате в доме, который впоследствии Леонид Владимирович Дьяконов опишет в замечательной книге «Олень – золотые рога». Младшие сёстры уже вышли замуж. У Лидии в 1903 г. родился сын Николай – будущий великий русский поэт Заболоцкий. Екатерина вышла замуж за священника. А Людмила, ставшая активной эсеркой, успела отсидеть в тюрьме, пройти суд, с маленьким сыном Лёней тоже жила в этой комнате. Жизнь была трудной, бедной. Ольге Андреевне, которая так и не завела свою семью, все казалось, что младшие мало её почитают, мало ей благодарны. С возрастом у неё стал портиться характер. Но Людмила Андреевна до самого конца ухаживала за ней, старалась облегчить её одинокую старость.

А нам остались в дар песни, собранные Ольгой Андреевной Дьяконовой. На одном из листочков с песней, записанной О. А. Дьяконовой, её племянник написал: «Похоронив в 1946-м собирателя, возвращаюсь к песням – её бессмертию в человеческом смысле».

РУССКИЕ НАРОДНЫЕ ПЕСНИ
В ЗАПИСИ О. А. ДЬЯКОНОВОЙ

В фольклорном архиве Л. В. Дьяконова сохранились: молитвы или приговоры дружки на свадьбе и 30 песен, записанных Ольгой Андреевной Дьяконовой в 1896 г. в д. Соколовка Нолинского уезда. Сегодня мы вам представляем наиболее интересные записи песен.

1. Скучно времечко проходит.
Вздумал турок воевать.
С англичанкой турок покумился –
Не могли Россию взять.
Не в показанное время
Царя требуют в сенат.
Царь не долго собирался.
На ямщицких лошадях
Царь в колясочку садился.
Брату весточку послал:
Приезжай, брат, поскорее,
Ты проведаешь меня.
Предадут меня ко смерти –
Похоронишь, брат, меня.
Брат к сенату подъезжает,
Часовым честь отдает.
Вы здорово, вы здорово,
Часовые сторожа!
Не видали ли, ребята,
Не прошел ли государь?
Друг на друга посмотрели
И сказали: царь не шёл.
Часовой был черноглазый,
Чёрным глазом он повёл,
К Михаилу он подходит
И сказал, что царь прошёл.
Трои двери растворили –
На коленях царь стоит.
Над главой его полковник
Саблю острую держал.
Увидал он Михаила –
Сабля выпала из рук.
Мне не дороги палаты,
Сенаторские судьи.
Ещё дороги два брата,
Что мне голову спасли.
(Эта песня представлена в 5 довольно близких вариантах; видимо, была очень популярна).

2. Вниз по матушке по Волге,
По широкой славной долгой
Подымалась мать-погода,
Погодушка немалая,
Немалая волновая.
Ничего в волнах не видно,
Только видно было, слышно –
Плывёт лодочка косная,
Не косная лодка – разъездная.
Со народом лодка, со бурлакам.
Бурлачёнки молодые,
На них шляпочки чёрные,
На них ленты голубые.
Сам хозяинушко во снаряде,
Он во красненькой во рубашке.

3. Сидел за решёткой орёл молодой.
Клевальную пищу клюёт у окна.
Клюёт и бросает, сам смотрит в окно.
Любезный товарищ задумал одно.
Куда, брат, поедем, куда полетим?
На синее море, на жёлтый песок.
На синем на море волнует волна,
За этой волною темнеет гора,
За этой горою белеет тюрьма.
Во этой тюрьме вор-разбойник сидит,
Сидит, дожидает себе палача.
Палач-то идёт, в руках саблю несёт.
Секите, рубите, кладите в костры,
Ещё эти костры все зажгите огнем.
Продайте уголья, купите вина,
Ещё этим вином помяните меня.

4. Ох, ты, совушка, сова,
Где ты, вдовушка, жила?
Я жила в лесище,
Во сыром дубище.
Кто ж там сову узнавал,
Хлеба-соли с ней едал?
Все друзья, подружки,
Комарики-мушки.
Ох, ты, совушка, сова,
Будь ты жёнушка моя:
Сыто есть будем с тобой
Всякую дичинку,
Падлую скотинку.
Сова молвила в ответ:
Ты берёшь-ка меня, свет?
Я ведь не косая,
Я ведь не кривая.
У меня крючочком нос,
Пухом, перьем весь оброс,
Да на головище
Большие глазищи.
Сыграл ворон свадебку,
Созвал всех честных гостей:
Свахоньку смыслену –
Галку да ворону.
Чиж был боярин,
Филин – важный барин.
Купчик-рябчик рядом с ним,
Кукушка с молодым,
Много куковала,
Счастье предвечала.
(Эта песня записана в 5 вариантах, похожих, но разной длины; видимо, была распространена).

5. Спрошу бабушки старушки,
Где овёс сушить.
Ай люли, ай люли,
Где овёс сушить.
На студеной пече,
На одном кирпиче.
Ай люли, ай люли,
На одном кирпиче.
Спрошу бабушки старушки,
Где овёс толкчи.
В осиновой ступе
Берёзовым пестом.
Спрошу бабушки старушки,
В чём кисель мочить.
Мочить, не мочить
В большой квашне.
Спрошу бабушки старушки,
Куда гостей спать класть.
Старых-то старушек
На печь спать класть.
Молодых-то молодушек
На тесовую кровать.
Мужиков-то прощелыг
Ко свиньям в гнездо.
Спрошу бабушки старушки,
Во что кисель цедить.
Старым-то старушкам
В редкое решето.
Молодым-то молодушкам
В частенькое.
Красным-то девицам
В ситечке.
Мужикам-то прощелыгам
В редкую борону.
Спрошу бабушки старушки,
В чём кисель варить.
Варить, не варить
Во большом котле.
Спрошу бабушки старушки,
Во что разливать.
Старым-то старушкам
В чашечку.
Молодым-то молодушкам
В блюдечко.
Красным-то девицам
На тарелочке.
Мужикам-то прощелыгам
В черепенечку.
Спрошу бабушки старушки,
Чем гостей будить.
Старых-то старушек
Варежкой.
Молодых-то молодушек
Шубенкой.
Молодых-то девиц
Шёлковым платком.
Мужиков-то прощелыг
Вязовой дубиной.
Спрошу бабушки старушки,
Чем гостей умывать.
Старых-то старушек
Из колодчика.
Молодых-то молодушек
Из речушки.
Красных девиц
Из студёного ключа.
Мужиков-то прощелыг
Из лоханочки.
Спрошу бабушки старушки,
Чем гостей утирать.
Старых-то старушек
Рукотерничком.
Молодых-то молодушек
Рединочкой.
Молодых-то девиц
Наспишничком.
Мужиков-то прощелыг
Горшовничком.
Спрошу бабушки старушки,
С чем кисель хлебать.
Старым-то старушкам
С суслицем.
Молодым-то молодушкам
С пресным молоком.
Красным-то девицам
Со сметаночкой.
Мужикам-то прощелыгам
С сывороткой.

6. Батюшка – винокур,
Матушка – винокурова жена.
Меня матушка, плясавши, родила,
Во черемном кабаке крестила,
Во зелёное вино макала,
Макала, макала, приговаривала:
Ты расти, расти, девонька хороша,
Ты люби, люби любовничка,
Молодого целовальничка,
Холостого потрепальничка.

У Демида жена хороша –
На семи свиньях товару привезла
Из Казани, с Астрахани.
В переде они позавтракали,
Во куте они поужинали.
Немалая беда стряслась:
Безногий клеть подломал,
Безрукий вытащил,
Полну пазуху нагому натолкал.
Нагой-от шёл, растерял,
Косолапый след заметал,
Глухой выслушивал,
Слепой выглядывал.
Зарезана песни поёт,
Мертвому спать не даёт.
Безъязыкий «караул!» закричал.

7. Скоморох ходил по улице,
Весёлой ходил по широкой.
Он и ходит, принасвистывает,
Он и ходит, принагаркивает,
Просится на печку спать,
Что на мягкую постелюшку,
На высокое взголовьице.
Уж и та недобрая жена,
А и то ли неразмыслена,
Не пустила скомороха ночевать,
Не пустила весёлого…
Песни опубликованы: Сборник отделения русского языка и словесности Академии наук. Т. 73. № 5. – СПб., 1903. С. 224.

8. Белая наша белинка,                                                         алая наша румяненка,
Милая наша подруженька,                                       милая наша голубушка!
Сколько мы тебе наказывали,
Сколь мы тебе наговаривали,
Что не выходи на новы сени,
Не слушай ты звончатых гуслей.
Эти-то гусли обманчивые,
Обманчивые да переманчивые:
Переманят на чужу сторону –
Не к родному ко батюшку,
Не к родной-то ко матушке.
Как будешь называть чужого                                                                       батюшка?
При людях-то, людях –                                                         да свёкор-батюшко,
Без людей-то, людей –                                                          да свёкор лихой был!
Как будешь называть чужую матушку?
При людях-то, людях –                                                         свекровь-матушка,
без людей-то, людей – свекровка                                                                      лихая!

9. Из-за лесу, лесу тёмного,
Из-за садику зелёного
Выбегает тут вороный конь,
За конём бежит Гаврилушка,
За вороным бежит Иванович.
У ворот стоит Аннушка,
У новых стоит Григорьевна.
Он кричит-зычит зычным голосом:
Удержи-ка ты, Аннушка, ворона коня!
Уж я рада бы коня сдержать,
Уж я рада бы ворона сдержать –
Не травой ноги спутало,
Не росой очи смочило:
Горюшко ноги спутало,
Горючим слезам лицо смочило!

10. Сестрица у братца в головках сидела,
В головке искала.
Сестра брату говорила:
– Ох ты, брат ли ты мой братец,
Брателко родимый!
Погости, братец, подоле,
Провожу тебя подале,
Провожу я тебя в поле,
Провожу тебя в другое,
Провожу тебя и в третье.
В первом-то поле
Станем пиво пити,
В другом-то поле
Станем песни пети,
В третьем-то поле
Станем расставаться.
Брат сестре речеет:
– Ты, сестра моя, сестрица,
Каково тебе житьё-то?
– Брателко родимой,
Житьё мне не больно,
Житьё не корыстно:
Свёкор больно журливый,
Свекровка чемлива,
Деверья больно змужливы,
Золовки больно смешливы.
Брат сестре речеет:
– Ты, сестра моя, сестрица,
Сестрица родима.
Поживи, сестра, подоле,
Потерпи поболе:
Свёкор-от тебя по делу,
Свекровка-то тебя учит.
Деверья-то жён-то возьмут –
Ты сама ведь отсмеешься.
Золовки-то замуж выйдут –
Все житье тебе расскажут,
Тогда тебя и вспомянут.