Глава 16.
Сады, скверы, бульвары, кладбища

В девяностых годах XIX столетия и начале ХХ в. в г. Вятке было немало мест, где можно было подышать свежим воздухом, напоенным ароматом цветущих кустарников, цветов в клумбах, луговых и лесных цветов.

В первую очередь следует упомянуть о городском саде, носившем название Александровский. Сад находился на высоком берегу над рекой Вяткой в северо-восточной части бывшего Хлыновского кремля. С западной стороны он ограничен спуском из города к берегу р. Вятки и пароходным пристаням. Назывался этот спуск в те времена Раздерихинским. От площади, где ранее устраивалась ярмарка «Свистунья», он отгорожён чугунной решёткой, сделанной по проекту архитектора Витберга, отбывавшего в Вятке ссылку в первой половине XIX столетия. Со стороны же спуска сад был отгорожен решёткой деревянной из штакетника.

Сад хорошо благоустроен: в нём проведены аллеи, на которых стояли удобные для сидения скамейки. Было много клумб с разными садовыми цветами. В саду преобладали лиственные деревья – липы, клёны, берёзы, вязы; было и много кустарниковых деревьев. Гулять между деревьев, сидеть на скамьях и вдыхать аромат цветов и зелени было большим наслаждением для населения города.

В саду находились две большие беседки-ротонды с куполообразными крышами, поддерживаемыми деревянными, овальной формы столбами-колоннами. Одна ротонда находилась на аллее, идущей прямо от входных ворот, другая – над крутым спуском к берегу р. Вятки, там, где был через неё перевоз к д. Дымково и Макарьевскому тракту. К этой ротонде, вдоль крутого спуска, вела аллея, на которой стояли удобные для сидения скамьи, бывшие любимым местом отдыха молодёжи и всех желающих наблюдать за тем, что делается на реке и даже в окрестной дали.

Внизу перед глазами были пароходные пристани. Там почти всегда людно и шумно, особенно, когда ходили пароходы и разгружались баржи. Вечерами по реке плавали лодки с катающейся публикой, приезжавшей сюда слушать оркестр, игравший в Летнем клубе, находившемся тут же на берегу, на аллее, позади скамей.

В первой половине лета, пока р. Вятка имела много воды, по ней ходили довольно большие пароходы, принадлежавшие купцам Булычёву и Тырышкину, конкурировавшим между собою и качеством пароходов, и ценами на проезд. Затем купцы объединились в одну компанию под наименованием «Вятско-Волжское пароходство», подняли проездную плату и отправляли вниз по реке по одному пароходу в вечер. Правда, к этому времени появилась уже железная дорога, потому пассажиров стало меньше. Однако езда на пароходах была значительно приятнее, поэтому пароходы никогда не пустовали. Один раз в сутки также ходил пароход под названием «Коммерсант» вверх по р. Вятке до г. Слободского и обратно. Уходил он обычно вечером. Приходил обратно днём, чтобы вечером уходить в тот же рейс.

Когда наступало мелководье, большие пароходы от Казани до Вятки не доходили, поэтому вниз по реке пароходство обслуживали мелкосидящие пароходы, в том числе и «Коммерсант», а вверх по реке пароходы уже не ходили. В Слободской ездили на лошадях. Молодёжь ходила даже пешком. Правда, это делалось редко, когда была необходимость быть в Вятке из дачной местности за г. Слободским, где наша семья проводила три летних сезона. Последний раз оттуда ехали на собственной лодке.

Переправа через р. Вятку содержалась Городским самоуправлением, поэтому стоила недорого. Перевозили людей на больших лодках, человек по тридцать сразу, а возы с конями перевозили на паромах, которые переправляли туда и обратно два пароходика: «Лилипут» и «Ёрш».

Когда вода в реке после половодья начинала убывать и показывались контуры берегов, по реке начинали плыть баржи, гружёные железными изделиями Холуницкого и Воткинского заводов, а также плоты из брёвен Движение их также было интересно наблюдать с высоких берегов р. Вятки.

Ротонда в Александровском саду

Эти баржи почему-то называли «коломенками». Они плыли по течению самотёком, волоча по дну реки тяжёлые чугунные болванки, называемые лотами. Они имели на себе такие же зубья, чтобы быстрое течение при большой воде не занесло баржи на берег.

Разлившиеся воды р. Вятки иногда затопляли Заречный лес, а от домов д. Дымково виднелись из воды одни крыши. Вода доходила непосредственно до дороги в с. Макарье. Когда Заречный лес затоплялся водой, интересно было там ездить на лодках: ели и сосны стояли в воде, а кустарники вовсе не были видны. Особенно красивы были большие ели с ярко-зелёными молодыми побегами и красными шишечками на них.

На коломенках между прочими изделиями перевозили чугунные овальные плитки, употребляемые ребятами при игре в бабки, поэтому баржи эти всегда ожидались с большим интересом подрастающим поколением, часть товаров разгружалась в Вятке, а остальные плыли дальше.

Со скамей на берегу хорошо была видна вся прибрежная жизнь. Товары с барж выгружались на берег и складывались в пакгаузах. В 1900 гг. построена вдоль берега деревянная эстакада волнообразной формы, куда приставали и разгружались баржи, пароходы, но к 1910 г. её срезало льдом, и выгрузку пришлось производить опять прямо на берег или на пристани. Но вскоре к пристаням провели железнодорожную ветку, и товары стали разгружать непосредственно в вагоны, подаваемые к берегу по насыпи.

Выше пристаней, пока не было эстакады, располагались мостки, ведущие в купальни. Тут же были и пристани для частновладельческих лодок, употребляемых для катанья и рыбной ловли на реке. Купальни посещались многочисленной городской публикой, желавшей освежиться после жаркого дня. Но любители предпочитали купанье с плотов, которые с весны оставались выше города на реке, или же проходили выше по реке на пески и купались с берега.

Я отвлёкся воспоминаниями, которые вызывались посещением крутого склона к берегу реки из Александровского сада. Вернусь теперь к описанию других мест, где росли деревья и можно было насладиться их тенью.

В первую очередь к таким местам следует отнести Загородный сад, находившийся к западу от города. Это место вернее было бы называть пригородным лесом. Он, конечно, не был искусственно посажен, а представлял из себя остаток дремучих лесов, некогда отделявших болотистые места р. Люльченки от городского поселения. В лесу росли главным образом ели, пихты, было небольшое количество сосен, на опушке были и берёзы. Вся растительность обнесена забором из тонких жердей, прибитых к столбам, вкопанным в землю, чтобы бродящий по площади перед лесом скот не мог заходить в сад. Через лес проходила дорога к вокзалу, построенному на Котласской линии железной дороги. Левее сада-леса проходила дорога к семинарии и к семинарскому пруду. Туда же вела дорога и к железнодорожным мастерским.

В лесу находились столы и скамьи, на которых располагалась приходящая для прогулок публика, приносившая сюда свои продукты, вино и закуски. Чайную посуду и самовар можно было получить в павильоне, арендованном у города предприимчивым человеком.

Пока хозяйки готовили угощение для пришедших родных и знакомых, мужчины, женщины и дети отправлялись гулять по лесу. Собирали, смотря по сезону, ягоды: землянику, бруснику, чернику, реже попадалась голубика и костяника. Последней тоже было немного. Количество ягод постепенно сокращалось, так как гуляющих было много, и каждый брал ягоды вместе со стеблем, не задумываясь над будущим урожаем.

Днём в лесу пели только зяблики, перекликаясь своими голосами с верхушек высоких елей. Когда становилось прохладнее, начиналось пение других птиц: пеночек, малиновок, певчих дроздов. Иногда куковали кукушки, доставлявшие удовольствие женщинам, желающим считать их отрывистые, красивые звуки, для гадания о количестве лет, которые осталось прожить человеку.

В начале лета мужская часть молодёжи занималась высматриванием на деревьях птичьих гнёзд, из которых старалась достать для коллекций по одному яичку и затем осторожно выдуть из них содержимое. Пустую скорлупку обычно укладывали в ящик и хранили, как драгоценность. Чем больше собиралось яичек, тем коллекция считалась ценнее.

Когда в лесу появлялись грибы, сюда являлись группы любителей-грибников, знавших в лесу места, где обычно росли красные грибы, рыжики, разного рода сыроежки. Грузди попадались очень редко, больше в низменной части леса, ближе к речке, где были сыроватые места. С увеличением населения г. Вятки начало уменьшаться количество попадавшихся грибов, а затем и места, где росли грибы, были вытоптаны грибниками и гуляющими – грибы пропали вовсе.

Загородный сад

До 1900-х гг. в лесу было много лесных цветов, ягод и грибов. Любители могли получать удовольствие от ароматов леса, и цветов, от пения птиц. В 1900 гг. в лесу было построено деревянное здание для открытой сцены и буфета с крепкими напитками. Начались постановки опереток, выступления певиц и певцов лёгкого жанра, и лес утратил свою прелесть семейного места отдыха. Появилось много пьяных и хулиганствующих гуляк, и любящая покой публика перестала посещать ранее гостеприимный лес.

Открытая сцена и лёгкий жанр в корне изменили характер этого места отдыха вятского населения, а купеческая культура сменила интеллигентную и рабочую.

Одним из первых гуляющих купеческих сынков здесь появился Кузьма Лаптев, нажившийся на военных поставках во время войны с Японией. Он поставлял на фронт овчинные полушубки и нажил большие деньги. Приобрёл автомобиль фирмы «Фиат» и по вечерам со своими приятельницами и дружками приезжал в опереточный театр, собирая массу зевак, не видавших ранее автомобиля. Появились извозчики-лихачи, понеслись пьяные песни, и семейная публика перестала посещать Загородный сад.

Не менее интересным был так называемый Театральный сквер, небольшой сад, расположенный в центре города. Он был разбит на площади вокруг здания театра, построенного в конце 70-х годов XIX столетия, почему и получил название Театрального. Здесь находилась масса кустов сирени, жимолости, жёлтой акации, весной высаживалось в клумбы много цветов: астры, анютины глазки, петунья, настурции и прочие летние цветы заполняли многочисленные клумбы, в центре которых неизменно находились разнообразные по форме и цвету георгины.

Здесь было много уютных тенистых мест под кустами сирени, привлекавших молодёжь, любившую уединение. На удобных для сидения скамьях происходило немало свиданий не только любовных, но и деловых. Зимой этот садик обычно закрывался, и его приходилось обходить. Правда, большого движения здесь никогда не было. Садик обходили по площади, так как проходных дверей у железной решётки, его окружавшей, не было.

В настоящее время, в связи с реконструкцией площади, это место утратило свою прелесть, изменив свой вид.

На ул. Никитской находился Детский сад. Он занимал площадь почти на полквартала и имел много больших деревьев и кустарников. В летние месяцы в центральном деревянном павильоне устраивались танцы для молодёжи, учившейся в гимназиях – мужской и женской и в училищах – реальном и городском. Танцы обычно бывали под вечер и заканчивались засветло. Музыкой для танцев была игра на рояле учительницы музыки Кашпиревой.

Танцевали разные танцы, бывшие тогда в моде – венский вальс, венгерку, па-де-спань, шаконь, миньен. Мазурку не танцевали, так как любителей её было немного, а пол был деревянный, не крашенный, и скользить на нём было невозможно. Если собиралось много молодёжи, танцевали кадрили. Дирижировали танцами разные лица – и гимназисты, и реалисты старших классов. Одним из дирижёров выступал и автор этих строк.

На площадках этого сада находились снаряды для детских игр – столбы для «гигантских шагов», качающееся бревно, турник и трапеции. Качелей не было, так как они были опасны для проходивших мимо, невнимательно относящихся к окружающему их пространству.

Зимой почти все аллеи сада и площадки, даже и горки, заливались водой, получался детский каток, обслуживающий подростков ближайшей части города. Вход на каток, насколько помню, для подростков был бесплатный. Взрослых же вовсе не пускали.

Этот Детский сад оставил о себе приятные воспоминания как место встреч молодёжи и летом, и зимой на свежем воздухе. Пишу я эти строки и с радостным чувством вспоминаю давно прошедшие юношеские годы. Очень мало теперь осталось среди живых людей тех, кто помнит эти времена!

Небольшие древесные насаждения были на площади Верхнего базара, вокруг монументального Александровского собора, построенного архитектором Витбергом. Этот собор величественно возвышался над площадью и был её украшением. Вокруг него были посажены деревья, но они ещё не были высокими, не давали тени, не заслоняли вид на собор. Были здесь и скамьи, но этот сквер мало посещался гуляющей публикой, так как находился вдалеке от центра города и населённых кварталов.

Осенью 1901–1902 гг., точно не помню, был устроен городом праздник древонасаждения. Каждый учащийся должен был посадить по деревцу (тополю или липе) и ухаживать за этим деревцем, пока оно не окрепло. Место для посадок деревьев было выбрано на ул. Николаевской, начиная от ул. Преображенской (Энгельса) в северную сторону, до Морозовской улицы. Учащимися были посажены деревца, заготовленные Отделом благоустройства города, и высажены посреди улицы в два ряда, образуя собою бульвар, где были поставлены скамьи. Но в дальнейшем уход за этими насаждениями был плохой, вскоре деревья посохли. К тому же они затрудняли проезд по улице, и через несколько лет бульвар был выкорчеван, улица освободилась для проезда.

Зелёные насаждения в г. Вятке были ещё на двух кладбищах – Богословском, находившемся невдалеке от Загородного сада, и на Ахтырском. Но впоследствии Ахтырское, а затем и Богословское кладбища были закрыты. Территория Ахтырского кладбища была предоставлена для постройки на ней больницы областного масштаба. Что находится теперь на территории бывшего Богословского кладбища, мне не известно.