Главная > Выпуск №17 >

«Дайте возможность
почувствовать эпоху…»
(Из переписки Е. Д. Петряева и Б. Г. Сергиева)

Борис Григорьевич Сергиев родился в 1886 г. в Вятке в семье учителя истории и географии Вятской мужской гимназии. После окончания гимназии с 1905 по 1910 г. учился на юридическом факультете Петербургского университета. После окончания университета работал в Петербурге, Петрограде и Ленинграде до 1927 г.
После этого жил и работал в Сухуми (12 лет), Алма-Ате (6 лет), Геленджике (3 года) и в Мукачево (6 лет).
В 1953 г. переехал в Москву, где работал в Совете по делам религиозных культов при Совете Министров СССР до выхода на пенсию в 1957 г. С 1957 г. – лектор Всесоюзного общества «Знание» по научному атеизму.
В 1959 г. подарил Кировскому областному краеведческому музею:
1. Старинный свиток второй половины XVII в. – купчая крепость на участок земли в городе Хлынове.
2. Фотографию  группы поляков, высланных в Вятку в 1860-х годах.
Одновременно Сергиев посетил Слободской краеведческий музей, которому подарил фотографии г. Слободского и его окрестностей и несколько монет «полушек» 1730-х годов.
22 апреля 1969 г. послал по почте в подарок Василию Александровичу Соболеву оригинальную грамоту от 24 марта 1684 г., подаренную царями Иваном и Петром Алексеевичами по челобитной подъячего Вятской приказной избы Федора Сунцова с транскрипцией профессора Краснодарского педагогического института Рахинского (ГАКО. Ф. Р-3877. Оп. 1. Д. 5. Л. 1–3).

Письма Е. Д. Петряева представляют огромный интерес как методологический материал для авторов воспоминаний и работ по описанию повседневности. Они показывают трудность и увлекательность краеведческих поисков и будут интересны всем, кто интересуется историей не только нашего края, но и всей страны.

Из письма Е. Д. Петряева – Б. Г. Сергиеву. 21 июля 1969 г.
«Во второй книге «Литературных находок» будет очерк о Михаиле Алексеевиче Сергееве – Вашем сверстнике по университету и факультету. Это один из моих дорогих литературных наставников (умер в 1965 году в Ленинграде). Вероятно, Вы близко знали Михаила Алексеевича. Поэтому я очень прошу Вас поделиться воспоминаниями о встречах с ним. Постараюсь включить новые сведения в подготовленную уже рукопись. Нет ли в Вашем архиве снимков В. П. Юрьева, Г. И. Пинегина и других культурных деятелей Вятки 1890–1900-х годов. Как ни странно, это самое «слабое» место нашей персоналии. Необходимы фотографии П. П. Хохрякова (учитель, потом судья в Слободском), А. Л. Лашкевича, А. А. Гурьева, М. П. Бородина, В. В. Белова, Н. Н. Блинова и многих других» (ГАКО. Ф. Р-3877. Оп. 1. Д. 5. Л. 8).

Из письма Е. Д. Петряева. 8 августа 1969 г.
«Спасибо за рекомендацию относительно Е. В. Червинской. Конечно, непременно навещу ее и очень надеюсь, что наш музей пополнится. Портрет Г. И. Пинегина весьма интересен. Дело в том, что Г. И. в 1890-х годах работал в реальном училище и создал там отличную библиотеку, которая сыграла немалую роль в развитии писателя А. Грина. Писатель сам это не раз отмечал. Из культурных деятелей старой Вятки интересен почти каждый учитель гимназии: это были колоритные и самобытные люди. Не говорю уже о врачах. Такой, например, деятель, как доктор Иона Иванович Михайлов (умер в 1899 году) – целая эпоха. К сожалению, судьбу архива и библиотеки Михайлова выяснить не удалось. Скоро исполнится 100 лет Вятскому обществу врачей (оно создано Михайловым), а сведений мало. Печатные источники скудны.
Было в Вятке и юридическое общество. Попытки его создания относятся еще к 60-м годам XIX века, но проявило себя оно в 1900-х годах. Замечательным деятелем его был В. В. Белов, частный поверенный Вятского окружного суда (умер в 1915 году). В 1970 году отмечаем 120 лет со дня его рождения.
В недавней книге Л. Борисова «Родители, наставники, поэты» (М. : Книга, 1969) есть глава о М. А. Сергееве.
Кого из вятских библиофилов Вам приходилось встречать? Какова судьба бумаг самого Г. И. Пинегина?» (Л. 12).

Из письма Е. Д. Петряева. 18 августа 1969 г.
«Конечно, лучше если бы Вы сами написали П. П. Никонову и А. Ф. Налетову и представили меня. Такое опосредованное знакомство сразу же становится менее церемонным.
Навестил Е. В. Червинскую. Она передала несколько старинных фотографий Вятки. К великому сожалению, они сильно выцвели. Сама Е. В. порассказала много интересного, уточнила некоторые подробности. Словом, спасибо за знакомство. Периодически буду «подкидывать» ей вопросы о старом быте. Память у нее отличная.
Столетие общества врачей здесь будет в 1972 году. Готовим книжку» (Л. 15).

Из письма Е. Д. Петряева. 12 декабря 1969 г.
«Сердечное спасибо за письмо и фотографию Щапова. Биографию его уточним.
О смерти А.Ф. Налетова не знал, так как долго отсутствовал (был в Питере). За это время, при сносе старых домов, погибли некоторые семейные архивы (например, Ишутинова, популярного врача).
Сейчас начинаю здесь работу по собиранию и спасению древних рукописных и старопечатных книг. Всерьез идет речь о том, что Вятка должна стать городом «книгоцентрическим». К этому призывал еще Герцен» (Л. 21).

Из письма Е. Д. Петряева. 19 мая 1970 г.
«Фотографию Григория Григорьевича Сергиева (отца. – А. Р.) и заметку о нем получил. Использовать заметку пока трудно, так как сведений маловато. Нет даже даты рождения.
По-моему, Вы давно обязаны заняться мемуарами. Тут и Петр Григорьевич (брат. – А. Р.) многое подскажет.
Дайте подлинный портрет Григория Григорьевича – внешность, голос, пристрастия, семейный уклад, библиотека, облик жены, круг знакомых и корреспондентов, любимые ученики и прочее. Расскажите о своем доме, об играх, праздниках, театре, памятных происшествиях тех лет. Это будет и «мясо» и «живая кровь», которой нет в архивных материалах.
По поводу сборника пословиц дело, как мне кажется, безнадежное. Шансов на издание нет. Такие материалы собирает в свой архив Пушкинский Дом. У меня тоже есть кое-какие накопления, но я держу их в дальнем углу своего архива. Собираю афоризмы о книге, писателях, врачах. Если имеете, поделитесь» (Л. 26).
(На письме отметка Б. Г. Сергиева. 21 сентября 1976 года сборник охотно принял отдел фольклора Пушкинского Дома).

Из письма Е. Д. Петряева. 30 мая 1970 г.
«Сейчас готовится сборник памяти М. А. Сергеева с участием «северян», сибиряков и ленинградцев. Кажется, только Вы могли бы написать очерк о студенческой поре М. А. Сергеева, о профессорах, о научных дискуссиях, о «властителях дум».
Вот интересно бы узнать о профессоре Кулишере, об университетских философах, о профессоре Лебедеве (финансовое право), об Э. Л. Радлове и прочим. Интересны их особенности, внешность, речь, отношение к науке, к людям, к книге, искусству и так далее.
Афоризмы – жанр довольно аморфный. Тут важно оглядываться и на источник и на контекст. Один наш «классик» собирает, например, изречения о русской бане. Накопил несколько томов. Невольно возникает вопрос: «А дальше что?» По-моему, простое накопление высказываний не прибавляет ничего к культуре, если все это не пройдет стадии очистки, систематизации и какого-то синтеза.
Вспомните Л. Н. Толстого и его «Мысли на каждый день». Это была, действительно, гениальная идея – дать уму простого человека пищу для размышлений на текущий день. Можно и сейчас сделать что-то подобное. Потребителей нашлось бы много, но все дело в выборе этической и иных «сверхзадач». В Питере есть кружки афоризмов (при Доме ученых и другие). Эрудиция у них чертовская, коллекции огромные и впечатление самое незавидное. Что-то вроде собирателей набалдашников к тросточкам. Собираются и голосуют: считать то или иное высказывание за афоризм. Дело это темное, субъективное, а спорят до гипертонических кризов…
Куда «цивильнее» у библиофилов. Там реальные приметы культуры» (Л. 29).

Из письма Е. Д. Петряева. 21 июня 1970 г.
«Очень и очень любопытное письмо Вы прислали. Надеюсь, что к «Древу (родословному)» будут комментарии. Дело в том, что Вы явно недооцениваете женскую часть. Даже имени Вашей родительницы не упоминаете. Несомненно, что в такой огромной династии роль женщин и связь с иными «кланами» достойна специального анализа. Некоторые черты характера, внешнего облика и наклонности нередко формируются именно по женской линии.
Разумеется, вятские материалы тоже очень нужны. Еще Кириевский*** писал, что все держится на связях. Единичные факты столь же мало значат, как и одна нота в музыке. Эти культурные связи шли, конечно, через людские связи, через родство и духовную близость» (Л. 33).

Из письма Е. Д. Петряева. 6 августа 1970 г.
«Получил три главы Ваших воспоминаний*. Написано очень колоритно, просто и занимательно. Не забывайте «фактуры быта». Это – музыка, театр, городская торговля, местная кулинария, моды, особенности этикета и прочее. Сами знаете, об этом пишут мало и невнятно.
Вот оказывается, что самые «древние» холсты относятся к 1880-м годам. А какие были рисунки, цвета холстов? Какие были мастера по части одежды? Приезжие? Обувь видимо всегда заказывали. Готовой было мало. Нырните в эту область местной этнографии. Таким сведениям цены нет. Не забудьте священников, врачей, аптекарей и прочих персонажей, характерных в «цеховом» отношении» (Л. 37).

Из письма Е. Д. Петряева. 4 сентября 1970 г.
«Получил очерк о М. А. Сергееве. Скажу откровенно, что ждал большего. У Вас явный перекос в социологию. Ведь студенты не только «свергали царя» (об этом написан целый воз), а еще и учились, занимались литературой, искусствами, сидели в архивах, переводили, работали «для души». Надо «утеплить» изложение человеческими приметами, личным отношением. Просто рассказать о любимых лекциях, о талантливых студентах (пусть и с плохой судьбой), о незабываемо хорошем, о внешности и манерах М. А. Сергеева, о его друзьях и Ваших. Ничего нет о Э. Л. Радлове. Я ищу, например, портрет Радлова. Массу занятного Вы вспомните о Введенском. Все это, к сожалению, остается неизвестным. О сходках пишут без конца, явно переоценивая их подлинную роль. Революцию делали не в университетах. Это сейчас хорошо известно. Интересно бы узнать, что из наследия Ваших профессоров оказалось непревзойденным. Так, второй том Л. И. Петражицкого «Университет и наука» о технике научного самообразования (книга есть в фонде Герценки. – А. Р.) – пока уникум» (Л. 41).

Из письма Е. Д. Петряева. 27 декабря 1970 г.
«Да, мир тесен. Никак не мог предполагать, что Вы свояк Ивана Николаевича Кошурникова. Только что мы нашли его портрет, уже посмертный, маслом. Красивый седобородый человек с несколькими орденами. Кошурников около года служил с Салтыковым, а потом в 1880-х годах переписывался с ним. Одно письмо найдено в репродукции. Жена его умерла в 1872 году, оставив ему двух дочерей, которых ищем. У Кошурникова была большая библиотека для чтения и широкая переписка» (Л. 49).
План квартиры Ивана Николаевича Кошурникова в Котельниче на лето 1893 года (Л. 53).

Из письма Е. Д. Петряева. 15 марта 1971 г.
«Ваш атеизм начисто убил всю поэзию тогдашних праздников. Неужели все эти вербы, крашеные яйца, колокольный звон, куличи и прочее не радовали, не несли никакой романтики? А могучий благовест не заставлял задуматься? А похоронный звон?
Расскажите о «механике» тогдашней торговли. Проведите нас через магазин Кардакова, сообщите о приказчиках, об облике их и хозяина, о рекламе, о характерных красках, запахах, о том, кому платили деньги, о продаже в кредит, о доставке на дом. Важно заметь то, что нацело забыто.
А, например, крендели на мочалке, кислые щи, петухи на палочке, шарманки с попугаями. Где это, когда? Дайте возможность почувствовать эпоху» (Л. 71).

Из письма Е. Д. Петряева. 23 марта 1971 г.
«Люди всегда верят сказкам, охотно их выдумывают и живут с ними веками. Ведь истина – дитя времени, а сказки вечны… Тут историку нельзя не считаться с душевным настроем эпохи. Быть умным после всех легко, но интересен именно путь познания, а не готовый вывод. Надо избегать сатирического (не юмористического) подхода к прошлому. Иначе исчезнет доверие к рассказу, появится фельетонная недостоверность и все будет смазано.
В старом общественном собрании был зал, в котором выступал Герцен. Интересно было бы «обнаружить» этот зал, соотнести с окнами.
Очень жду главу о театре. Там, в те годы, часто бывал (и даже играл) Грин еще мальчишкой. Очень ищем рисунок занавесей. Говорят, что на нем был сфинкс, пальмы и река Нил» (Л. 75).

Из письма Е. Д. Петряева. 23 мая 1971 г.
«Отец поэтессы Новеллы Матвеевой недавно писал мне, что за два года он не смог посетить Ленинку (живет на Ленинградском проспекте). А раньше жил на Малой Грузинской, следил за всеми новинками и был «в форме».
Вы совершенно не правы в оценке генерала Куропаткина. Дело было несравненно сложнее, а Куропаткин был просто козлом отпущения. Это признают теперь самые авторитетные военные историки» (Л. 87).

Из открытки Е. Д. Петряева. 19 июля 1971 г.
«Не знаете ли Вы где жил учитель Славолюбов? Говорят, что его звали – Пиволюбов. У него была племянница Архангельская. В их квартире был письменный стол Салтыкова. Очень ищем. Славолюбов давно умер, где-то в Горьком. Недавно там умерла и Архангельская. Следов никак не нащупаем» (Л. 93).

Из письма Е. Д. Петряева. 1 августа 1971 г.
«Почему Вы стали юристом? Какие книги и люди повлияли на выбор жизненного пути? Какие культурные воздействия оказала Вятка на Ваши индивидуальные пристрастия? Каждый человек неповторим и этим интересен.
Помните у Чирикова в «Жизни Тарханова» тоже описывается пароходное путешествие студента. Оно похоже на Ваше, но Вы даете только внешнюю сторону и сильно обедняете себя.
Добавляйте модные слова и речения, бытовые сенсации» (Л. 97).

Из открытки Е. Д. Петряева. 5 ноября 1971 г.
«Меня крайне заинтересовало Ваше упоминание о Борисе Павловиче Никонове. Ведь это же автор путевых заметок «По Вятке» в литературном приложении к «Ниве» (1902 год). Непременно сообщите все о нем. У него были псевдонимы. Он много писал в «Ниве» (Л. 114).

Из письма Е. Д. Петряева. 12 ноября 1971 г.
«Спасибо за сведения о Б. П. Никонове. Их надо, конечно, пополнять. У него были статьи в «Историческом вестнике» о картофельных бунтах. Странно, но никто не включил их в вятскую биобиблиографию. Я даже не думал, что он связан с Вяткой.
О «Мултанском деле» надо бы рассказать «изнутри». Как вятичи оценивали его этическую сторону? Есть газетные отчеты. А как в жизни?» (Л. 117–118).

Из письма Е. Д. Петряева. 6 декабря 1971 г.
«Никоновы отозвались полным незнанием. Никакого Бориса Павловича Никонова они не знают, разговоров не было, снимков нет. Странно, конечно. Но, может быть, Б. П. не вятского «корня». В гимназии здесь такой не числится. Придется искать корни и связи в архивах Питера.
О Славолюбове тоже ничего нет. Его племянница Валентина Архангельская уехала очень давно куда-то в Нижний Новгород и связи потеряны.
Усиленно ищем сведений о купце Филиппове (некий Н. Н. Филиппов издал в Вятке книгу А. Лемана – великую теперь редкость – о теории бильярдной игры). Кажется, у Филиппова был сын полиглот (знал норвежский язык) и литератор» (Л. 120).

Из письма Е. Д. Петряева. 7 декабря 1971 г.
«Архив В. А. Соболева будет цел. Разбирает его профессор А. В. Эммаусский, человек очень хороший (большой друг – 40 лет – В. А. Соболева). Я, конечно, спрошу А. В. относительно футляра и грамоты» (Л. 121–122).

Из письма Б. Г. Сергиева. 7 января 1972 г.
«Борис Павлович Никонов был младшим сыном в семье председателя съезда земских начальников Уржумского уезда. Все сыновья Никонова Павла Петровича: Иван, Михаил, Петр, Сергей и Борис. Все они родились в Уржуме и провели там свое детство в 60-х и 70-х годах XIX века. Учились Никоновы в Уржумском приходском училище, а потом в гимназии, в Казани. В университете учились в Петербурге. Б. П. учился в СПБ университете, так как в начале 1900-х годов там была его мать, в квартире которой на одной из линий Васильевского острова я был в 1905 году.
С 3 мая 1910 года Б. П. был принят в число присяжных поверенных СПБ судебной палаты. Адвокатской практикой занимался мало, а больше литературным трудом. Работал постоянным сотрудником в журнале «Нива». Писал статьи, рассказы и стихотворения» (Л. 131).

Из письма Е. Д. Петряева. 14 марта 1972 г.
«Мы тут ищем дом, в котором жил А. С. Верещагин, вятский историк, умерший в 1908 году. К сожалению, никого из старых семинаристов 1900-х годов тут нет, навести справки негде. А. С. много лет преподавал в семинарии и женской гимназии. Это был выдающийся исследователь и талантливый литератор.
По «Вятскому некрополю» тоже мало сведений. Чьи памятники на вятских кладбищах особенно выделялись оригинальностью, эпитафиями и стариной? Не помните ли Вы топографию кладбищ? Много ли могил было в Трифоновом монастыре, и как они были расположены по отношению к Успенскому собору и другим уцелевшим пунктам. Было бы хорошо, если бы Вы написали главу «Прогулки по вятским кладбищам» для опознавания некоторых могил и вообще для истории города.
Вот в городе Слободском, где сохранилось кладбище, удалось б сделать ряд важнейших «открытий»» (Л. 142).

Из письма Е. Д. Петряева. 24 марта 1972 г.
«Никаких «домовых книг» при Верещагине не было. Если бы сведения о квартирантах фиксировались, то не надо было бы искать старожилов. В том и состоит трудность, что такими сведениями архивы не располагают. Нет и «описей» по кладбищам» (Л. 148).

Из письма Е. Д. Петряева. 8 апреля 1972 г.
«Вы снова обошли молчанием интеллектуальную жизнь Вятки. Кто владел умами, что и как читали, кто блистал образованностью, знанием языков, литературными связями? Расскажите о книгах, книжниках, литераторах, о местной прессе и изданиях» (Л. 152).

Из открытки Е. Д. Петряева. 16 апреля 1972 г.
«Архив В. А. Соболева будут, кажется, разбирать летом. О Вашем подарке я говорил А. В. Эммаусскому. Будут искать» (Л. 155).

Из письма Е.Д. Петряева. 1 июня 1972 г.
«Остается неясным культурный фон того времени. Вероятно, среди интеллигенции было какое-то расслоение: одни жили общественными вопросами, другие – личными. Кто-то создавал творческую среду, заботился и горевал о народе, а кто-то служил и лакействовал.
В те годы интенсивно действовала Вятская публичная библиотека. Она и до сих пор сохранила множество выписанных тогда изданий по философии, истории, литературоведению… Кто это делал? 1890-е годы были здесь порой духовного обновления, но «изнутри». Этот процесс так и не осуществлен. Между тем, такие личности, как Н. В. Огнев, Н. А. Падарин, Ф. П. Кунилов, В. С. Спиридонов и многие другие были известны всей России.
Когда в Благородном собрании устраивают турнир игры в лото, то всем ясно, что одичание общества зашло далеко, ибо исчез принцип творчества. Другое дело – шахматы. Отец В. В. Заболотского был судебным деятелем в Слободском» (Л. 160).

Из письма Б. Г. Сергиева. Август 1972 г.
«А. М. Горьким интересовались более ученики нашего 8-го класса гимназии: Самоделкин, Андриевский, Макаров, Чемоданов и некоторые другие, в том числе и я. У меня сохранились переписанные от руки его стихотворения «Буревестник» и «Песня о Соколе». Эти его стихотворения переписывали, большей частью, в свои альбомы гимназистки. Альбомы вели многие из них, куда они просили юношей записывать разные «посвящения» или любимые стихотворения» (Л. 172).

Из письма Е. Д. Петряева. 5 октября 1972 г.
«Оказывается Б. П. Никонов написал книгу «В стенах гимназии» (СПб., 1907), которую критики очень хвалили. Ранее эти очерки печатались в журнале «Русское богатство».
Ленинград – бесподобен. Погода сносная, довольно тепло. Каждый день воспринимается празднично. Около университета на деревьях все краски золота» (Л. 178).

Из открытки Е. Д. Петряева. 15 октября 1972 г.
«Узнал из автобиографии Б. П. Никонова, что он родился в 1873 году в городе Орлове Вятской губернии. Два года учился в Елабужском реальном училище, а гимназию окончил в Казани. В 1893 году в СПБ учился на юридическом факультете университета, но занялся литературой. Есть предположение, что после революции эмигрировал. В 1935 году, в Париже, перепечатали его пасхальное стихотворение» (Л. 181).

Из открытки Е. Д. Петряева. 18 октября 1972 г.
«Не знали ли Вы в Вятке неких Волчковичей? Дочь их, Вера Акинфиевна, родилась в 1873 году и стала видным психологом, литератором и педагогом. Ищу… концы!» (Л. 182).

Из открытки Е. Д. Петряева. 18 октября 1972 г.
«Сведения о Б. П. Никонове я нашел в его автобиографии в бумагах Пушкинского Дома, но она относится к 1902–1903 году.
В Томском университете был профессор С. П. Никонов. Он имел отношение к тамошним правительствам, а потом исчез. Видимо это брат Б. П.? В 1930-х годах в Париже появилось пасхальное стихотворение Б. П., написанное не ранее 1912 года. Оно было в «Ниве». Возможно, это сделали перепечатку, а сам Б. П. тут не участвовал. Так или иначе, после 1915 года о Б. П. точных сведений нет. Нет и его архива» (Л. 184).

Из открытки Е. Д. Петряева. 3 ноября 1972 г.
«Сергей Павлович Никонов в 20-х годах был профессором Дальневосточного университета, а потом, видимо, уехал в Харбин. Родился он в Уржуме. Учился в Казани, в гимназии и университете. Профессорствовал в Харькове, Одессе, СПб. и Томске. Степень доктора права он получил в Киеве в 1908 году» (Л. 185).

Из открытки Е. Д. Петряева. 17 ноября 1972 г.
«Фото Ил. Редникова я получил. Книжка его вышла двумя изданиями. Первое издание (присланное Вами) вызвало разгромную статью в «Журнале Министерства народного просвещения» за всякие огрехи. Второе издание существенно лучше.
Письма Тургенева в Кукарку найдены, они хранятся в ЦГАЛИ. Книг нет. Особенно жаль, что пропал портрет. Все это в частных руках. Посылали в Кукарку «сыщиков» не раз, но следы затерялись.
Не знали ли Вы студента СПБ университета (юриста 1907 года) Герасимова Макара Евгеньевича? Ищу подробности» (Л. 189).

Программа музыкально-литературного вечера в Вятской мужской гимназии в 1904 году (из записной книжки Б. Г. Сергиева) (Л. 204).

Из открытки Е. Д. Петряева. 23 марта 1973 г.
«В 1880-х годах был здесь врач Василий Степанович Сергеев. Он автор докторской диссертации о слепоте в Нолинском уезде 1887 года. Называли его и Сергиев. Не из Вашей ли он династии?» (Л. 206).

Из письма Б. Г. Сергиева. 2 апреля 1973 г.
«Сергиев Василий Степанович принадлежал к нашей династии. Он происходит из ветви Исидора, одного и праправнуков родоначальника. Он работал в начале 1900-х годов в Военно-медицинской академии. Я был у него на квартире в 1907–1908 году по делам вятского землячества» (Л. 207).

Из открытки Е. Д. Петряева. 12 апреля 1973 г.
«Недавно выяснилось, что известный издатель Башмаков – вятич. Позже он действовал в Казани и СПБ. А школу прошел у Павленкова. В 1919 году в Вятке жил знаменитый Карбасников. Вятские издатели выходят в первые ряды…» (Л. 211).

Из письма Б. Г. Сергиева. 21 марта 1974 г.
«Записи наблюдений за религиозными настроениями в СССР я делал по совету Петра Ананьевича Красикова, знавшего меня по Петроградской адвокатуре. Он заведовал V отделом СНК РСФСР в Москве в 20-х годах» (ГАКО. Ф. Р-3877. Оп. 1. Д. 6. Л. 21).

Из письма Е. Д. Петряева. 23 марта 1974 г.
«Что помещалось в доме Бермана до газеты «Вятская речь»? Это угол Николаевской и Пятницкой (дом в два этажа с мезонином)» (Л. 15–16).

Из письма Е. Д. Петряева. 31 марта 1974 г.
«Кого из дореволюционных корифеев Вы включали в свои обзоры? Скажем, умер Салтыков. Вся демократическая русская молодежь служит панихиды. А попы даже отказываются. Как «по-честному» это примирить с атеизмом? Да и надо ли?» (Л. 17).

Из письма Е. Д. Петряева. 11 июня 1974 г.
«Земская статистика (например, по Орловскому уезду) показывала, что даже в глухих деревнях во многих семьях было Евангелие, часто встречалась и Библия. Думаю, что не следует прятаться от фактов. Известно, что даже в тюремных одиночках давалась Библия, а на ее издании наживались капиталы…» (Л. 39).

Из письма Е. Д. Петряева. 22 июня 1974 г.
«Относительно истории книги много интересного нашли в Слободском. Там одна бабка топила книгами печку. Обнаружились большие редкости, среди них «Паралипоменон» 1812 года. Есть экслибрис какого-то Алексея Гавриловича Виноградова» (Л. 46).

Из открытки Е. Д. Петряева. 10 августа 1974 г.
«В Ленинграде нашел сведения о Борисе Павловиче Никонове. Он был женат на дочери академика Бехтерева, а сын его Владимир был астрономом. В 1928 году Б. П. был корректором на «Проектверфи» в Ленинграде. Жил по Малой Невке, 7. Можно будет получить портрет Б. П. Библиография его более 150 названий» (Л. 57).

Из письма Е. Д. Петряева. 15 января 1975 г.
«Портрет Б. П. Никонова есть в Пушкинском Доме. Многие подробности выяснены.
Владимир Борисович Никонов родился 5 ноября 1905 года в СПБ. С 1926 года стал научным сотрудником АН СССР, астрофизиком. Жил вместе с отцом на Каменном острове, Малая Невка, 7-б, кв. 3. Сейчас Владимир Борисович, вероятно, работает в Пулковской обсерватории.
О Верещагине, к сожалению, никто из старожилов не помнит. Несть пророка… Классик вятской науки сошел в могилу незаметно. Нет сведений и о его зяте – А. Н. Вечтомове.
Недавно беседовал с дочерью В. А. Нурминского. Она окончила епархиальное училище в 1916 году. Она много знает, но ничего записать не хочет… Многое испытала. А теперь боится.
Принесли мне огромный альбом инженера Павлинова, который был женат на дочери Кардакова. Знакома ли Вам эта фамилия? Кажется, он был в мастерской пожарных машин» (Л. 70).

Из письма Б. Г. Сергиева. 3 февраля 1975 г.
«Мне удалось узнать, что В. Б. Никонов работает в Крымской астрофизической обсерватории старшим научным сотрудником» (Л. 71).

Из письма Е. Д. Петряева. 7 октября 1975 г.
«Домовые книги вчера получил. Любопытно, что среди жильцов В. В. Ванслов – теперь виднейший спец по эстетике, А. Ф. Налетов – шахматист (вдова его прислала из Москвы его фотографию)» (Л. 96).

Из письма Е.Д. Петряева. 30 октября 1975 г.
«Не знаете ли судьбу вятичей: В. А. Кабалерова, Шатунова, Неандера, Игнатьева В. В., Грибкова С. И.? Они были близки к художественному миру, имели коллекции картин. Недавно мне написала дочь В. П. Глебова из Москвы. Думаю, что в ее архиве найдутся интересные материалы» (Л. 105).

Из письма Е. Д. Петряева. 2 февраля 1976 г.
«Щедринский юбилей прошел оживленно, особенно в провинции. Очень холодно почтили сатирика в Питере. Ждали указаний…» (Л. 123).

Из письма Е. Д. Петряева. 21 мая 1976 г.
«Вашу догадку об Андриолли, как авторе занавеса Вятского театра, надо подкреплять фактами. Тогда в Вятке живописцев было больше, чем слесарей» (Л. 151).

Из письма Е. Д. Петряева. 26 января 1977 г.
«Поляки в Вятке держались сплоченно (Якубовский, Рытвинский, Драверты и другие). Не приходилось ли Вам слышать о семье Гриневских, о связях их с Червинскими? Мать писателя Грина была урожденная Лепкова (из семьи сарапульского чиновника)» (Л. 180).

Подготовил А. Л. Рашковский
03.03.2010

* Отрывки из воспоминаний Б. Г. Сергиева будут напечатаны в выпуске 18 альманаха «Герценка: Вятские записки».