Версия для слабовидящихНеудача третьего штурма Плевны произвела удручающее действие. Общие потери русской армии составили 30 тысяч человек. Было предложено отказаться от каких-либо наступательных действий и по всему фронту перейти к обороне. Под самой Плевной действовать осмотрительно: стянуть туда как можно больше войск, сильно укрепиться и отрезать Осману сообщения. В Плевну был вызван из Петербурга герой Севастопольской обороны 1854–1855 гг., инженер, специалист по фортификационным работам генерал Э. И. Тотлебен. С появлением нового командира началась планомерная осада Плевны. В ноябре 1877 г. по распоряжению прославленного русского генерала был сооружен вал, который преградил реку Тученицу. Позднее русская артиллерия и сапёры взорвали вал, и нахлынувшая вода уничтожила 25 мельниц по берегам реки. Армия Османа-паши была обречена на голод.
Рано утром 28 ноября (10 декабря) 1877 г. русских неожиданно атаковали турки, стремясь вырваться из окружения. Атаку вёл сам Осман-паша, красовавшийся пред своими войсками на прекрасном рыжем жеребце, который был прислан ему в подарок от султана. Сражение шло до половины одиннадцатого часа утра. Под Османом-пашою был убит его конь, а самого его ранило в ногу. Ряды неприятеля дрогнули. Под звуки барабана русские гренадёры перешли в общее наступление. В решающий момент сражения во время рукопашной схватки уроженец Вятской губернии, починка Боярского, рядовой 12-го Астраханского гренадёрского полка Егор Жданов повалил на землю турецкого знаменосца, отняв у него «большое знамя пророка». Под Плевной был решён исход войны.
30 ноября 1877 г. после окончания молебна в Кафедральном соборе города Вятки о поражении армии Османа-паши и взятии города Плевны по приглашению городского головы местное общество собралось в здании зрительного зала, где губернатор поздравил жителей губернии со знаменательной победой. От всех сословий города была послана поздравительная телеграмма Александру II: «Вятское общество всех сословий, после благодарственного в Соборе молебствия, собравшись при народном ликовании и провозгласив тосты о здравии драгоценной Особы Вашего Императорского Величества и Августейших Главнокомандующих действующею и кавказскою армий, по случаю взятия Плевны и уничтожения обеих турецких армий, имеет счастье всеподданнейше принести Вашему Императорскому Величеству верноподданническое поздравление со знаменательными победами Вашего победоносного войска». В ответ на эту депешу 4 декабря на имя председателя городской управы от министра Императорского Двора графа Адлерберга поступила телеграмма: «Государь Император изволил поручить мне передать Вам для сообщения всем сословиям городского общества признательность Его Величества, за поздравление с одержанною победой».
Несмотря на холод и снег на улицах города проходили праздничные гулянья вятчан. Горожане поздравляли друг друга с блистательной победой под Плевной. Вечером весь город сверкал иллюминацией. Современники замечали, что праздничные огни были зажжены в тех местах, где их никогда не зажигали. Перед зданием зрительного зала, украшенного флагами и иллюминацией, выступал военный музыкальный хор. Шумное приветствие и крики «ура» не смолкали целый вечер. Праздничный вечер в Вятке завершился фейерверком и бенгальскими огнями. На следующий день общество снова пожелало собраться в зрительном зале. Общественный вечер был открыт пением гимна «Боже, царя храни», исполненного хором самодеятельных артистов в русских костюмах.
Падению Плевны способствовали лейб-гвардейские полки русской армии, которые в середине сентября 1877 г. прибыли из России. Гвардейцам была поставлена задача – прервать поставку оружия, продовольствия и подкрепления армии Османа-паши по шоссе София – Плевна. Первый успех гвардейцев – взятие самых неприступных редутов под Горни-Дыбником 12 (24) октября 1877 г.
В составе лейб-гвардии 4-го стрелкового Императорской фамилии батальона принял участие в сражении под Горни-Дыбником уроженец деревни Антонковой Теребиловской волости Уржумского уезда Воробьёв Денис Филимонович. В течение военной компании он участвовал ещё в пяти сражениях: 11 (23) ноября – под Хан Правцем, 21 ноября (2 декабря) – под Араб Канаком, 19 (30) декабря – под Ташкисеном, 21 декабря (1 января) – под Враждебно и с 3-го по 5-е января 1878 г. – под Филиппополем. За проявленное мужество и героизм его наградили румынским железным крестом и светло-бронзовой медалью в память войны 1877–1878 гг.
Тяжёлое ранение получил в этом сражении рядовой лейб-гвардии Московского полка Иван Фадеевич Котельников, уроженец починка Казанского Волипельгинской волости Малмыжского уезда. В военном госпитале ему была проведена успешная операция по ампутации до колена левой ноги. Вернувшегося домой воина местные власти взяли под опеку, помогли приобрести протез.
Среди награждённых за участие при окружении Плевны отмечен румынским железным крестом уроженец деревни Унвая Сюмсинской волости Малмыжского уезда, рядовой лейб-гвардии Уланского полка Пантюхин Ефим Фёдорович. В его послужном списке числится ещё одна награда – светло-бронзовая медаль в память войны с Турцией в 1877–1878 гг. В своём полку наш земляк считался отличным стрелком, имея особую нашивку на рукаве.
Одновременно с атакой Горни-Дыбника лейб-гвардии Гренадёрский полк провёл демонстративную атаку Телиша. В этом бою было убито 26 офицеров и 906 солдат из участвовавших в атаке 2400 стрелков. На следующее утро гвардейцы взяли Телиш, взору русских воинов открылась зловещая картина – они увидели в кустах обезглавленные трупы своих убитых товарищей.
Здесь, под Телишем и Горни-Дыбняком, сложили свои головы вятские солдаты.
Лейб-гвардии Гренадёрского полка: фельдфебель Бадьин Сосипатр Емельянович – уроженец деревни Маркинера Мазаровской волости Уржумского уезда; унтер-офицер Зарницын Василий Васильевич – уроженец Ихтинской волости Яранского уезда; унтер-офицер Кирпичников Яков Петрович – уроженец Савальской волости Малмыжского уезда; унтер-офицер Сиданов Константин Евдокимович – уроженец Верходворской волости Орловского уезда; унтер-офицер Куртеев Павел Иванович – уроженец города Вятки; рядовой Трубицкий Марк Кондратьевич – уроженец Богородицкой волости Нолинского уезда; рядовой Коростелёв Пётр Савватиевич – уроженец Мазарской волости Уржумского уезда; рядовой Шевелёв Моисей Прокопьевич – уроженец Безсолинской волости Орловского уезда; рядовой Усачёв Павел Антонович – уроженец Бемышевской волости Елабужского уезда; рядовой Грухин Иван Евстигнеевич – уроженец Кстининской волости Вятского уезда; рядовой Вьюшкин Яков Афиногенович – уроженец Трушниковской волости Слободского уезда; рядовой Сорокин Тимофей Филатович – уроженец Вязовской волости Вятского уезда; рядовой Киселёв Дмитрий Никитич – уроженец Уржумского уезда; рядовой Петров Николай – уроженец Орловского уезда; рядовой Панфилов Алексей Петрович – уроженец Елабужского уезда.
Лейб-гвардии Московского полка: унтер-офицер Бессонов Конон Прокопьевич – уроженец деревни Синькова Васильевской волости Нолинского уезда; унтер-офицер Шабалин Александр Агеевич – уроженец деревни Шабалинской Караковской волости Котельничского уезда; унтер-офицер Машкин Ефим Кузьмич – уроженец деревни Вынура Слутской волости Яранского уезда; рядовой Дружнов Ефим Степанович – уроженец Завыздравского общества Козаковской волости Орловского уезда; рядовой Захаров Андрей Петрович – уроженец деревни Грузлова Елабужского уезда; рядовой Баранов Евлампий Фёдорович – уроженец деревни Колочевши Котельничского уезда; рядовой Воробьёв Павел Иванович – уроженец деревни Колотиной Навалихинской волости Орловского уезда; рядовой Бабушкин Иван Григорьевич – уроженец деревни Чекашевой Малмыжского уезда; рядовой Огородов Григорий Карпович – уроженец деревни Ушакирь Сендинской волости Уржумского уезда; рядовой Токмачёв Яков Иванович – уроженец деревни Шировской Ярославской волости Слободского уезда; рядовой Кашин Егор Савельев – уроженец деревни Верхней-Тоймы Мироновской волости Малмыжского уезда; рядовой Чирков Пётр Степанович – уроженец города Нолинска; рядовой Козлов Алексей Матвеевич – уроженец деревни Мимзеры Уржумского уезда; рядовой Алексеев Дмитрий – уроженец деревни Подосиновки Бабинской волости Малмыжского уезда; рядовой Малов Козьма Андреевич – уроженец села Танайки Елабужского уезда; рядовой Буторин Василий Иванович – уроженец деревни Товмачева Вятского уезда; рядовой Бахтин Евсей Сергеевич – уроженец починка при речке Кокшане Яранского уезда.
Ценой больших потерь путь к перевалам Балканского хребта был открыт. В центре города Плевны на мраморной доске одного из памятников написано: «Они – богатыри необъятной русской земли, вдохновлённые братскими чувствами к порабощённому братскому народу, перешли великую славянскую реку Дунай, вступили на болгарскую землю, разбили полчища врагов, разрушили турецкую тиранию, сломали цепи пятивекового рабства. Своей героической кровью они напоили болгарские нивы, своими богатырскими костями усеяли поля брани. Они отдали самое дорогое – свою жизнь – за наивысшее благо болгарского народа – за его свободу. Освобождённый ими болгарский народ в знак вечной признательности, идущей из глубины души, воздвиг им этот храм – памятник свободы».
* * *
Вятчане активно начали работать по оказанию медицинской помощи действующей армии. Вятское местное управление общества попечения о раненых и больных воинах организовало за свой счёт госпиталь на 200 кроватей с санитарным персоналом и всеми необходимыми принадлежностями. Состав лазарета был скомплектован вятскими врачами, сёстрами милосердия. Всего в лазарете насчитывалось 44 человека, среди которых были и послушницы Вятских монастырей.
Старшим врачом госпиталя назначили Роберта Осиповича Готвальда, работавшего ординатором Вятской губернской земской больницы. Впоследствии его сменил 24 августа 1877 г. санитарный врач Вятского губернского земства Александр Николаевич Радаков. В состав младших врачей вошли: врач подвижного лазарета Павел Васильевич Соловьёв, слободской земский врач Николай Павлович Филипьев, яранский земский врач Алексей Иванович Шулятиков и котельничский городской врач Даниил Петрович Остроумов. 12 ноября в лазарет прибыл врач Яранского земства Юлий Антонович Шульц. Обязанности аптекаря исполнял Бендт, а затем на его место поступил в лазарет Войциховский.
Фельдшера госпиталя: Кротов Василий и Слободин Николай Петрович из Вятской губернской земской больницы; Фёдоров Василий, Двинянинов Василий, Варушкин Николай из подвижного лазарета; Иванов Александр из Котельничского земства, Князев Константин из Вятского земства.
Фельдшерицы госпиталя: Михайлова и Широких Татьяна. Сёстры милосердия: старшая сестра Красного Креста Александра Буевских, младшие сёстры Красного Креста: Анна Сретенская, Клавдия Черняева, Евдокия Утробина, Колосова Александра, фельдшерица Конышева Авдотья, а также послушницы Вятского монастыря: Копылова Мария, Метальникова Анна, Титлина Августа, Чемоданова, монахиня Вятского монастыря Колосова Эсфирь. Среди сестёр милосердия были: послушницы Слободского монастыря Коврова Анна и Первакова Татьяна, послушницы Елабужского монастыря Ушкова Матрёна и Макарова Федосья. Сёстры милосердия: Морилова Александра, Макарова Вера, Григорьева Анна, Голодубова Ольга, Северюхина Анна, Сырцева Авдотья. С 4 февраля 1878 г. приехала в лазарет и заступила на должность сестрой милосердия Горячкина Фёкла. В должности аптекарши госпиталя состояла фельдшерица Анна Сергеева. На должности экономки госпиталя утверждена фельдшерица Веретенникова Александра. Смотрителем и письмоводителем госпиталя определён Егор Арсеньевич Сперанский, которого заменил Горбалёв Пётр Александрович.
По случаю формирования Вятского санитарного отряда и на его содержание Вятское мещанское общество на своём собрании 21 апреля 1877 г. постановило перечислить от 1971 человека 197 рублей 10 копеек. Из Слободского уезда пожертвовано 12 рублей 10 копеек, в том числе лицами Сезеневской волости – 7 рублей. Из Малмыжского уезда пожертвовано 13 рублей 10 копеек. Кроме того, жителями села Старого Бурца Малмыжского уезда направлено: 477 аршин холста, 8 женских и 3 детских рубахи, 10 женских рукавов, 1 полотенце, 5 фунтов портных ниток и 38 фунтов белой старой ветоши. Для усиления санитарной помощи пожертвовано от Римско-католического епископа Красинского 100 рублей. Из Сарапульской городской управы поступила одна тысяча рублей. На приобретение материальных принадлежностей госпиталя ассигновано Вятским местным управлением 6 тыс. рублей. Расчётный рацион больного на один день составлял 60 копеек.
Телеграммой от 30 апреля предписывалось немедленно выдвинуть госпиталь в Курск, где ему будет указано место развёртывания. Призванные Священным Синодом представить помещения для военных лазаретов и по мере возможности содействовать их устройству 85 монастырей откликнулись на оказание помощи по развёртыванию госпиталей для раненых и больных. Вятский лазарет общества попечения о раненых воинах был принят в стенах Гербовецкого монастыря.
По случаю отправления госпиталя в понедельник 2 мая в 9 часов утра в Кафедральном соборе был отслужен молебен, по окончанию которого преосвященный Аполлос обратился к служащим санитарного отряда с напутственной речью.
В четверг 5 мая в день Вознесения Господня все жители Вятки собрались на берегу реки, где на пристани стоял пароход «Гражданин» под флагом Красного Креста. С восторгом и восхищением народ смотрел на санитарный поезд, посылаемый в первый раз из Вятского края. На торжественные проводы прибыл на пароход председатель местного управления общества, губернатор Н. А. Тройницкий, где звучали приветствия в адрес императора и его августейшей супруги, покровительницы общества попечения о раненых и больных воинах. Под восторженные приветствия народа, выступающие желали полного успеха Вятскому санитарному поезду. Под звуки гимна и неумолкаемого «ура» пароход с персоналом санитарного поезда и 1000 пудов груза отправился из Вятки в Казань. Владелец Вятского пароходства Тихон Филиппович Булычёв пожелал все расходы по транспортировке санитарного поезда взять на себя. В состав груза госпиталя входили: аптека с медикаментами, хирургические инструменты, перевязочные материалы, госпитальные вещи лазарета и кухни, гигиенические предметы и довольствие: чай, кофе, табак, вино и прочее.
Уже в 7 часов вечера в городе Котельниче жители приветствовали врачей и персонал отряда на городской пристани. По призыву Вятского местного управления на удовлетворение нужд госпиталя со всех сторон Вятской губернии шли пожертвования. Котельничская городская Дума пожертвовала 1000 руб., Слободская Дума направила 1850 руб. на содержание санитарного отряда и 5000 руб. на имя императрицы. Денежные пожертвования принимались в Вятском местном управлении общества, а материальные – на складе, устроенном в квартире губернатора Н. А. Тройницкого. Купечество Вятки активно откликнулось на призыв Вятского местного управления о помощи. Так, купец 2-й гильдии С. С. Поскрёбышев пожертвовал посуду, весом в 2 пуда, а также 75 рогожек. От купцов 2-й гильдии Яранского уезда поступило: В. Беляев внёс 100 рублей, по 30 руб. выделили Н. Земцов и И. Абрамычев, В. Антонов пожертвовал 25 руб., И. Костромитинов – 15 руб., от И. Семёнова, В. Соколова, И. Горева и Е. Коробова поступило по 10 руб., от С. Жулова – 5 руб. и т.д. Купец 1-й гильдии Яранска И. Носов внёс 200 руб. Всего из Яранского уезда выделено 550 руб. По постановлению Сарапульской городской управы на санитарные нужды направлено 1000 руб. Сотрудники Вятской контрольной палаты собрали и перечислили в фонд помощи раненых 20 руб. 50 коп. Прихожане Троицкой церкви села Чудиновского Орловского уезда через священника Дмитрия Агафоникова передали в фонд 26 руб. От жителей села Верхопросницкого Вятского уезда выделено 8 руб. На начало июня 1877 г. Вятское местное управление собрало уже 27,7 тыс. руб. Игуменья Елабужского Казанского монастыря Анфия передала Вятскому лазарету в дар икону Святого Пантелеймона. Для усиления личного состава в лазарет из Вятки командировали старшего земского врача В. Г. Свисловского и пять мужчин санитарной прислуги.
Уже 16 июня Вятский лазарет был торжественно открыт в монастырях Бессарабии: Гербовец (150 кроватей) и Формоза (50 кроватей). Первые пять больных появились в лазарете после того, как 48-й временный госпиталь передал их вятчанам, а сам отправился за границу в действующую армию. Из Бухареста в Вятский лазарет 9 июля прибыло 40 больных, в том числе два офицера. Среди поступивших на лечение оказался рядовой 44-го пехотного Камчатского полка 2-й стрелковой роты Владимир Ерофеевич Гоголев – уроженец деревни Больших Пальников Рыбаковской волости Глазовского уезда Вятской губернии. Затем 12 июля в лазарет в Гербовцах поступило 12 больных, в числе которых находился рядовой 137-го пехотного Нежинского полка Кирилл Никонович Юминов – уроженец деревни Русско-Ковзмевской Завьяловской волости Сарапульского уезда Вятской губернии. Эти больные были очень довольны, что поступили в Вятский лазарет и встретили своих земляков. В лазарете было принято решение выдавать без оплаты марки и конверты раненым солдатам. Из 56 больных в Формозе в первую же неделю отправили 35 писем. Некоторые писали сами, другим помогали врачи, фельдшера и сёстры. Первую операцию в Вятском лазарете провёл врач Г. Свисловский. 30 июля он извлёк пулю, которая сидела очень глубоко в бедре около 3,5 недель.
С утренним поездом 26 сентября 1877 г. в Вятский лазарет с инспекцией приехал знаменитый хирург Н. И. Пирогов в сопровождении Главноуполномоченного Н. С. Абазы и доктора Шкляревского. Медицинский персонал в парадной форме приветствовал инспекторов, которые были командированы по повелению императрицы для ревизии всех учреждений Красного Креста. Доктору Пирогову врачи подробно описывали состояние своих больных: характер ранения, способ перевязки и прочее. С интересом проверяющие осмотрели медицинские помещения, в том числе колодцы и отхожие места, которые господа Абаза, Пирогов и Шкляревский нашли вполне удовлетворительными и чистыми. По итогам проверки руководству Вятского лазарета была выражена благодарность за образцовое содержание госпиталя в Гербовце и Формозе. Отмечено, что от ранений за 4 месяца работы лазарета не умер ни один военный.
С 15 октября 1877 г. Вятский лазарет передислоцировали в село Елисаветград (станция Михайловка) Херсонской губернии, где число кроватей для раненых выросло до 300. Такое решение было принято по причине размещения больных в зимнее время в тёплых помещениях.
Большинство раненых принадлежало к гвардейским полкам, из отряда Гурко и из Суздальского, Владимирского и Волынского полков отряда генерала Скобелева. Восемь раненых оказались уроженцами Вятской губернии: Вохмянин Филипп – из Юкшинской волости и Бахтин Евсей – из Шешурской волости Яранского уезда; Адрахимов Абдул – из Кураковской волости Елабужского уезда; Павлов Кузьма – из Ючинской волости Малмыжского уезда; Моршенников Степан – из Шурминского завода Уржумского уезда; Окишев Фёдор – из Кукнурской волости; Наумов Иван – из Барановской волости Нолинского уезда.
Русские воины и даже пленные турецкие граждане получали квалифицированную медицинскую помощь. За полтора года работы лазарета в нём прошли лечение 1890 человек, из которых умерло 54 человека, или 2,96%. Были потери и в самом лазарете. От тифа 24 августа 1877 г. умерла сестра милосердия, послушница Вятского монастыря Титлина Августа.
Подводя итоги деятельности лазарета, Местное управление признало, как трудно было следить и руководить действиями лазарета, сколько пережито тревог и сомнений, постоянно напряжённого состояния и страха ответственности за судьбу лазарета, на который расходовались денежные средства и материальные приношения населения Вятской губернии, приношения, делаемые им с полным доверием и ожиданием, что лазарет принесёт именно ту помощь раненым и больным воинам, которую жаждали увидеть дарители, отдавая свои рубли и копейки, холст и прочее в годину самую трудную для своей собственной жизни – общего неурожая по губернии, когда многие её местности сами нуждались в помощи.
Отзывы проверяющих лиц, вселяли уверенность в том, что вятчане организовали лечение воинов на современном уровне. Население губернии радовалось, когда в высочайшем повелении за № 5673 от 27 октября 1878 г. было сказано: «Августейшая покровительница Обществ, вполне ценя пользу, принесённую делу помощи раненым и больным воинам Вятским выдвижным госпиталем, в Яссо-Кишинёвском районе, Высочайше повелеть соизволила: выразить именем Ея Величества глубокую признательность Вятскому Местному Управлению, средствами и заботами которого сформирован был названный госпиталь». На заседании Вятского местного управления 28 августа 1878 г. было сделано распоряжение о закрытии выдвижного лазарета и о расформировании его в течение сентября, так чтобы персонал его прибыл в Вятку до 1 октября 1878 г.
* * *
3 января 1878 г. жители города Вятки встречали пленных турок. Сюда прибыло 428 человек. Партию пленных сопровождал от самого Нижнего Новгорода конвой солдат в числе 114 человек. Пленные в город прибыли около 15 часов. Несмотря на снег и слякоть, горожане встречали военнопленных за два-три километра от города. Толпа зевак с самого утра стала собираться на улицах Московской и Преображенской (современная улица Энгельса), ожидая прибытия военной команды. Партия пленных бодрым шагом входила в город, окружённая огромной массой народа. Некоторые пленные были одеты в коротенькие полушубки и башлыки, но большинство – в солдатские шинели турецкого покроя, в красные фески на головах и в лаптях. Некоторые, спасаясь от холода, закутались в половики. Тёплых сапог и рукавиц никто не имел. Замыкали колонну подводы с больными. Их было более 50 человек. Подводы немедленно направили в лазарет местного батальона. На другой день, осмотрев военнопленных, в губернскую земскую больницу отправили на лечение ещё 42 человека.
Для офицеров турецкой армии было отведено особое помещение. Их разместили в доме Королёва, где прежде были казармы, остальных – в доме Веретенникова. Большое удивление у жителей Вятки вызвало то, что у многих пленных был славянский тип лица. Впоследствии выяснилось, что они оказались боснийцами. Помещения, где расположились турки, посещало множество народа. Наблюдая за военнопленными, вятчане подметили, что они с аппетитом едят чёрный хлеб и русские щи.
Вскоре число пленных выросло до 600 человек. Пробыв несколько месяцев в Вятской губернии, военнопленные были направлены обратно на свою родину. 21 сентября 1878 г. на пароходе купца Т. Ф. Булычёва их конвоировали из Вятки в Казань. Партия составляла 420 человек.
* * *
Четыреста сорок памятников воздвигла Болгария в разных местах воинской доблести русскому бескорыстному братству и в честь воинов, погибших в войне 1877–1878 гг., но есть в Софии один, который венчает героизм русского народа – величественный архитектурно-художественный Храм-памятник Александра Невского. Многие русские выразили желание внести денежные средства в фонд его строительства. В 1912 г. строительство храма, продолжавшееся восемь лет, было завершено. Храм Александра Невского – крупнейший на Балканах памятник, как всенародная признательность болгарского народа русским братьям-освободителям.
Активное участие с 1904 г. в создании интерьера храма-памятника принял знаменитый сын земли Вятской – художник Виктор Михайлович Васнецов (1848–1926). Им было написано два полотна: «Спас на престоле» и «Богоматерь на престоле». Он был современником строительства Александро-Невского собора в Вятке, поэтому трепетно отозвался на предложение принять участие в росписи храма Александра Невского в Софии.
Современники ощущали в религиозной живописи Васнецова страдающую русскую душу, сохранившую религиозность, несмотря на некоторые отступления от канона. С. Маковский писал: «Васнецов сумел быть религиозным, не будучи догматичным».
Васнецов на протяжении всей своей жизни искал и создавал образ Христа, отличающийся у него своей человечностью, внешней красотой и благостью. Творческий путь Васнецова – это путь к Христу. Всю свою любовь и душу Виктор Михайлович вложил в написание «Спаса на престоле» в Храме-памятнике Александра Невского в Софии. Художник Нестеров писал: «Христос Васнецова традиционен по исполнению красоты внешней и внутренней».
Васнецову характерно особенное отношение к написанию образа Богоматери, лик которой был свеж и приятен. Его признала православная церковь, а иностранцы назвали художника «главой Ренессанса русской религиозной живописи». Многочисленные повторения в храмах России и за рубежом притягивали верующих. Вся глубина чувств передана художником в божественном лике Богоматери, он выше человеческих страстей, в нём написана затаённая грусть с оттенком скорби об убиенных христианских воинах.
Во всех храмах, где трудился Васнецов, Спас и Богоматерь размещались художником композиционно в архитектурных интерьерах как символы Богоизбранничества.
Двадцатидевятилетний художник встретил известие об объявлении войны во Франции. В мае 1877 г. Виктор Михайлович приезжает из Европы прямо в Вятку. На его глазах происходят проводы вятских воинов на войну. Через его сердце проходит переживание вятчан за своих братьев славян и солдат действующей армии. Движимый патриотическими чувствами, он обращается к былинно-сказочной и военной теме, когда в обществе назрела необходимость в мужественном образе, когда требовался освящённый историей пример героизма. Здесь, в Вятке, он делает первые наброски картины «Витязь на распутье», которую завершает в 1882 г. Первый вариант был показан в 1878 г. на VI выставке Товарищества передвижных художественных выставок наряду с работами на тему русско-турецкой войны. Сам Васнецов не делал разницы между этими произведениями. «Противоположение жанра и истории в душе моей не было, а стало быть, и перелома или какой-либо переходной борьбы во мне не происходило», – говорил Васнецов.
Пробыв всё лето в Вятке, осенью 1877 г. художник уехал в Петербург, а затем в Москву. Переезд в 1878 г. в Москву не давал отключиться от насущных российских проблем. Прекрасное этому доказательство – созданный в год войны эскиз картины «После побоища Игоря Святославича с половцами» (1880). Здесь художник своими мыслями обратился к судьбе русских солдат, павших под Плевной и на Шипке, соединяя прошлое и настоящее. Васнецов по-новому интерпретировал академическое понимание баталии. Он показал поле битвы, но уже после сражения. Художник изобразил убитых в бою воинов, но как: они крепко держатся за оружие, с широко раскинутыми руками, прикрывая родную землю. Можно констатировать, что их гибели предшествовало самозабвенное бесстрашие в бою. Васнецов на первое место вывел подвиг русичей во имя родной земли. После завершения картины она была понята лишь немногими из современников Васнецова. На художника обрушился вал критики, но время рассудило всенародной признательностью легендарного шедевра. И. Е. Репин писал: «Картина «После побоища Игоря Святославича с половцами» необыкновенно замечательная, новая и глубоко поэтическая вещь».
В конце 70-х гг. художник делает эскизы к одноимённой картине «Битва скифов со славянами», которую заканчивает в 1881 г. Герои, изображённые на картине художником, с легендарной отвагой и дерзостью бьются с численно превосходящим противником. В этой картине он уже обращается к батальной сцене.
Несомненно, на написание знаменитой картины В. М. Васнецова «Богатыри», над которой талантливый вятчанин работал, начиная с 1874-го, двадцать два года, отразилась русско-турецкая война, современником которой был кудесник красок и кисти. «Богатыри» – лучшее произведение Васнецова на былинный сюжет. Здесь ему удалось вплотную подойти к народному идеалу, создать образы, которые сами стали фольклорными, превратились в традиционно-канонические. Уже несколько поколений россиян, читая былины, зрительно воспринимают Илью Муромца, Алешу Поповича и Добрыню Никитича именно такими, какими их изобразил Васнецов.
Нельзя не сказать о том, что Васнецов пишет связанные с войной сцены городской жизни, увиденные им и в Вятке: «Известие о взятии Карса» (1878 г., Самарский государственный художественный музей им. А. Н. Радищева), «Военная телеграмма» (1878 г., Государственная Третьяковская галерея). В творчестве художника обращение к военной тематике не выливается в написание батальных сцен, а передаётся опосредованно, через реакцию мирных жителей. Каждый персонаж, каждый штрих картин подчёркивает, что общество не безучастно к судьбе Российской армии, к судьбе славянских народов, населяющих Балканский полуостров.
Пример Васнецова вдохновил многих художников к написанию образов, представляющих эстетический идеал народа. Всем россиянам всегда будет дорог патриотизм Васнецова, который напоминает нам о героическом прошлом своей Отчизны.
* * *
Всего в военных действиях со стороны России принимали участие: 31 пехотная дивизия, 4 стрелковые бригады, 15 кавалерийских дивизий, 3 отдельные кавалерийские бригады и отдельные казачьи части общей численностью в шестьсот тысяч человек. Боевые потери составили тридцать две тысячи убитыми, умершими от ран и без вести пропавшими. В лазаретах лечилось семьдесят пять тысяч раненых. Четыре пятых этих потерь приходится на Балканский театр.
Многих сынов, мужей и братьев не дождались домой родные и близкие в Вятской губернии. Велика была скорбь об убиенных воинах. В номерах газеты «Вятские губернские ведомости» за 1877 и 1878 гг. были опубликованы списки погибших вятчан общим числом 543 человека.
К сожалению, в Кировской области и на территории бывшей Вятской губернии нет памятных знаков в честь погибших воинов в русско-турецкую войну 1877–1878 гг. Но жива память о героях с берегов реки Вятки, освобождавших братские народы от Османского владычества.
