19. Н. В. Отроков – жене.

22/II. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Я назначен по освидетельствованию белобилетников, так что домой приехать, наверно, не придется долго. Пошли мне из белья что нужно. Придёт с почтой в четверг жалованье, пусть смотритель получит, и ты возьми следуемое мне жалованье, а остальное пусть он раздаст служащим. Прилагаю при сём расписку, которую пусть Кандаков подпишет, ты выдай ему 22 р. 91 коп. и расписку мне пришли обратно с почтой. Пишу это письмо и посылаю со стражником, который идет нарочным от исправника. Пишу очень спешно, так как сейчас нужно идти на врачебный совет, да и стражник сейчас идёт. Поэтому о подробностях юбилея писать некогда, только скажу, что прошёл очень хорошо. Сегодня обед у Перова. Перов сегодня забегал к нам с Коржавиным. Мы остановились вместе, и оставил карточку на обед. Скажи смотрителю, чтобы писал мне обо всём, а также и Андрею Петровичу. Скажи смотрителю, почему не заплачено Ногину за верёвки. Мне помнится, что Ногин ничего не взял и чуть ли ему я за это не выражал в письме благодарность, но хорошо не помню. Куда девались теперь верёвки? Может быть, они были изорваны при сплаве леса. Ну, будь здорова. Пиши, крепко целую тебя, Мишу, Варю и Шуру. Твой О.

Завтра еду в Городецкую волость на вскрытие, а с 26 приём белобилетников.

20. Н. В. Отроков – жене.

23/II. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Я написал тебе вчера 22 февраля письмо и хотел отправить со стражником, но стражник ушёл и письмо пойдёт с сегодняшней почтой вместе с этим письмом. Вчера, после врачебного совета обедали у Перова и посидели. Сегодня утром писал журнал врачебного совета, ходил в Управу, а теперь пообедаю и поеду на вскрытие в Шолгскую волость. Вечером 25 надо вернуться в Никольск, так как с утра 26 освидетельствование белобилетников.

Скажи смотрителю, чтобы он с почтой прислал противоскарлатинную вакцину, которая недавно получена из Вологды, только не всю, на всякий случай надо оставить в Подосиновце. У меня её просил Перов. Пусть пошлёт хоть половину. Закупорить как следует. Потом при более свободном времени черкну об юбилее. Сейчас у меня была Катя, просила денег на расходы, говорит? нужно купить тетради и др. Попросила три рубля.

Говорят, в ту деревню, куда мне нужно ехать на вскрытие, нет прямой дороги из Никольска, надо только найти вольного ямщика, если такой не найдётся, то до Пинюга поеду с Мих. Викт., а оттуда мне в сторону. Мих. Викт. едет сегодня в Подосиновец, но, кажется, попадёт в него не ранее 28-го. Целую тебя крепко и ребят. Твой О.

21. Н. В. Отроков – жене.

1/III. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Твоё письмо получил и посылку. Напрасно ты пеняешь, что доволен. Гораздо приятнее быть дома и спать в своей комнате. Оказывается, воинское присутствие с земской почтой 18 февр. мне послано известие, что я назначен для освидетельствования белобилетников, но почему-то не получил. Я тебе не написал, что до 18-го, так как везде вывешены объявления, что последний срок освидетельствования 17-го марта. Если в чём виноват, то – это до сегодня Кате не передал тетрадки с картинками. Оказывается, они попали в газеты, а там их и не заметил. Да ещё со мной случилось несчастье: потерял брезентовую подушку с одеялом, когда ездил 23 февраля из Никольска на вскрытие в Городокскую волость. С большой дороги от Плажеской станции нужно было ехать в сторону вёрст сорок, дорога плохая, ящик навалил много сена, так и не заметили, как она выскочила. Это было в 4 ч. утра, ещё темно. А в Никольске потерял ещё рукавицы: кто-то спёр в почтовой конторе, куда ходил подписываться на «Жизнь для всех». Письмо Ивана Ильича Петру Дмитриевичу передал, он не ответил потому, что и сам по запросу ничего не знал и ничего не мог ответить. Пётр Николаевич приедет сам в Подосиновец и Ивану Ильичу передаст лично. Пётр Ник. приедет в Подосиновец в ночь 3-го марта. Утром 4-го ты пошли кого-нибудь, хоть смотрителя. Я посылаю тебе деньги 200 р., может быть, смотрителю понадобится на расходы, тогда ты ему дашь, сколько ему будет необходимо. Ещё посылаю бельё и пряников, которые сегодня купил для тебя в потребительской. Увлёкся речью министра земледелия Наумова и хочу в Подосиновце проповедовать огородничество. Взял у Александры Петр. Перовой новый каталог Иммера и хочу выписать огородных семян. Прошу тебя послать мне следующее: в кабинете у меня есть в бумаге, на которой написано: уездный врач 1916 г., бумаги. Вот это всё хорошенько запечатай и пошли мне в Никольск. Кроме того, пошли бумагу на жалование Сана. Также посылай и газеты не пропуская номеров, потому что здесь приходится пользоваться чужими, и то урывками.

За квартиру и на расходы Александре Евгеньевне заплачу. Твоё письмо Марье Павловне передал. Ну, будь здорова, моя голубушка, целую тебя, Мишу, Варю и Соню крепко накрепко.

Твой О.

22. Н. В. Отроков – жене.

8/01. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Всё что ты послала, получил: бумаги, письма от тебя и ребят. Спасибо большое за перчатки. Здесь найти не мог. Опять предложена мобилизация: эта не кончилась, как с 10 марта начинается другая, так что до 23-го марта выехать из Никольска ни в коем случае не придётся. Это всё равно, что уехал на войну. Новость же ты сообщила о жене Гурьянова. Я думаю, что едва ли это правда. Когда попал в плен как сильно раненый и когда поправлялся, мог бы дать о себе весть, ведь не сразу бежал из плена. Относительно Коли ещё возможно, особенно когда стали кормить плохо и стал спадать жар, то, пожалуй, побежишь. Но это едва ли, так как он находился далеко в тылу и едва ли оттуда скоро выберёшься. На днях у меня был Н. Н. Поддьяков, он тоже белобилетник. Он говорит, что уже экзамены в училищах назначены, и я опять экзаменую в Ананьине. Учительница из Потемина ушла и если бы его забрали, то прикрывай в Потемине лавочку. Катя и Таня говорят, что их может быть отпустят на Пасху совсем, так как в Никольске развивается скарлатина и на отпуске настаивает Перов, начальница же против раннего отпуска. В воскресенье 6-го марта был в Управе на собрании, учреждается ссудосберегательная касса всех служащих в Никольском земстве, сюда входят и учителя. Такая касса в Сольвычегодском земстве существует сорок лет и оказалась очень хорошей и полезной. С участвующих в кассе вычитают 5 %получаемого содержания. Ссуда может быть выдана на 12 месяцев. Если кто, например, возьмёт из кассы сто рублей, сразу должны заплатить проценты и потом ежемесячно выплачивать по 8 р. 33 коп. Всякий во всякое время может выйти и ему сейчас же выдают всё, что у него накопится из удержанных 5 % получаемого содержания с процентами. Спасибо ребятам за письма.

Всех, тебя и ребят крепко целую, а пока до свидания, моя дорогая Полюнушка.

Твой О.

23. Н. В. Отроков – жене.

29/III. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Пользуюсь случаем: сию минуту идёт от Управы в Подосиновец нарочный, я тебе сообщаю, что мобилизация приостановлена на некоторое время, поэтому есть надежда к нашему общему желанию поскорее выехать из Никольска. Если на этих днях мобилизации не будет объявлено, то числа 16-го или 17-го я, может быть, буду дома и привезу, если придётся купить, сушку и помадку. Эти дни в Никольске стоит мороз, который доходил до 25°, а сегодня метель, что трудно ходить. Вчера передал Кате и Тане твоё письмо, которое ты послала с Петром Николаевичем. Сегодня написал Сану письмо и послал к Иммеру, хотя ты не велела увлекаться и выписывать, но ты, может быть, не выписала того, что мне нужно. Ну, до скорого свидания, моя дорогая. Нарочный ждёт.

Целую крепко тебя и ребят. Твой О.

24. Н. В. Отроков – жене.

14/III. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Твоё письмо получил. Действительно вы неважно живёте. Посылаю тебе повестки, по которым получи в почтовом отделении. Я смотрителю деньги посылаю с этой почтой, так что тебе из этих ему отдавать не нужно. Врачебный совет в Вологде 2 марта и туда поеду я, а оттуда думаю на денёк съездить в Калугу навестить Проню. 16-го к обеду приеду. Будь здорова с ребятами. Целую всех. Твой О. Деньги получи в среду или в четверг, лучше в среду.

25. Н. В. Отроков – жене.

29/III. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Приехал в Никольск 28-го в четверг в четыре часа утра, следов. ехал 29 часов. Дорога была ещё порядочная. До Осанова ехал рекой, дальше ехать стало страшно, так как дороги на реке не стало, и стало потрескивать. Затем от Новой Яхреньги и до Ушакова, не выезжая на берег, всё ехал рекой. Коржавин уехал до меня. Он остановился опять на станции. Баданины сильно обиделись, так как для него всё было приготовлено и так как он, уезжая из Никольска в последний раз, хотел у них остановиться. Я сегодня был в полиции, секретарь сказал, что жалованье послано переводом, если получишь повестку, можешь не посылать. Я приеду, получу. Катю и Таню вчера видел дорогой, я шёл в присутствие, а они в гимназию, велел приходить около 6 часов, но почему-то не пришли, в 7 часов пошёл к Петру Ник., а с ним в Управу, где и просидели до 10 часов веч. Сегодня, придя из воинского присутствия, сел писать это письмо и сейчас понесу в Управу. Прощай, моя дорогая. Целую тебя и ребят. Твой О.

26. Н. В. Отроков – жене.

7 июня 1916 г.

Дорогая Полюна!

В субботу 11-го июня набор кончается, и я сейчас же выезжаю домой. К вечеру в воскресенье, по всей вероятности, буду дома. Поэтому с почтой письма не посылай, так как почта эта пойдёт до Красного и в Никольск вернётся в воскресенье, когда я уже буду дома. Ты пишешь, чтобы справиться телеграммой о Сано. Я думаю, это напрасно. Если правда, слух, что он устроился в интендантстве, то напишет. Последнее его письмо было от 19 апреля, которое ты мне передала в Никольск и которое так долго шло благодаря, что проходило через военную цензуру и в котором он пишет, что давно собирался написать это письмо, но с позиции писать неудобно. Так, наверно, и теперь. Я ему писал из Никольска 31 мая, да из дому 15 мая, так что он наверно напишет, а уж если ничего не будет недельки две, тогда пошлю телеграмму. Гречухи и мыла купил, мыло только не Жуковское, а Чебаевского, но говорят хорошее, а также купил решётку и пряник. Много же ты новостей написала о Подосиновце. В Никольске я в Управе встретился с Клавд. Алек. Плотниковой. Она собиралась ехать на Кавказ, я её отговаривал, что теперь езда невозможна, и она потом говорила Марье Павловне, что её доктор сильно напугал дорогой. Также я писал и Юле, которая на три дня собиралась приехать в Подосиновец с корзинами, что приезд в Подосиновец, когда берут около 16 руб. от Пинюга до Подосиновца и когда на железной дороге нет ни мест, ни носильщиков, становится почти невозможным.

Жалко Лидию Дмитриевну, что она не может устроиться с Леной, кажется, она хочет помещать её в Никольск, об этом я написал Марье Павловне. Наталья Влад. писала Мар. Пав., что к ней на лето едут её родные и она этим очень счастлива. Передай смотрителю, чтобы с этой почтой из больницы на моё имя ничего не посылали. Впрочем, я может быть буду ему писать. У Марьи Павловны на именинах гостей куча, начали собираться с 12 часов, в три обед, потом засели в карты. Я пришёл оттуда в шесть часов, чтобы отправить тебе письмо. По всей вероятности ещё пойду, так как ждут. Поклон Мише и Шуре. Всех вас крепко целую.

Твой О.

27. Н. В. Отроков – жене.

30/VIII. 1916 г.

Дорогая Полюна!

До Никольска доехали хорошо. Погода стояла хорошая и мы в первый день добрались до Городка, где ночевали, а на другой день к вечеру были уже в Никольске. На Ступине я получил от нарочного пакет с вызовом меня в Никольск по мобилизации, так что из Никольека придётся выехать 6-го или даже 7-го сентября. Александра Андреевна на квартиру взяла, но только назначила цену 25 руб. в месяц на всём готовом и со стиркой. Я уже ввиду нынешней сильной дороговизны не стал возражать. Она хотела ещё взять третью девочку, и мы порекомендовали Маню Бетехтину, но ту взяла на квартиру Варвара Васильевна.

По дороге в Никольск я узнал, что Пётр Николаевич проехал в Утманово, у него 24 авг. умер отец, у которого сделалось воспаление ноги и заражение крови. Вчера 29 августа уже вернулся обратно.

В Никольск приехал призываться сын Клаши – Вася Прохоров, он остановился вместе с нами. Он был псаломщиком в Орловском уезде, а теперь пожелал на войну. Славный парень. Вчера его взяли, сегодня, кажется, будут отправлять. Сообщаю тебе новость: кажется, ханже настал конец: Вологодским губернатором изданы обязательные постановления, по которым запрещается даже домашнее приготовление для домашнего употребления пива и т. п. содержащих спирт напитков, даже квасу, если он содержит больше 1,5 % спирта. Будут сажаться в тюрьму не только выпивающие, но и приготовляющие, так что Н. В. Гурьянова нужно предупредить, чтобы он все свои аппараты по изготовлению напитков путём брожения уничтожил. Я был у Брагина и просил за Боброву, он мне сказал, что уже назначена Помелова, должно быть, Нина Гурьянова. Кроме того, он сказал, что это вакансия заменяющей, так что Боброва на эту должность не пойдёт, так как лишается пенсии. За Помелову просил Пётр Николаевич, а Брагин по видимому предполагал назначить Надю Шубину.

За сим, крепко тебя целую, а также Мишу, Варю и Шуру. Мишу поздравляю с днём рождения 29 августа. В этот день я был на именинах у Ивана Вавиловича. Твой О.

28. Н. В. Отроков – жене.

22/IX. 1916 г.

Дорогая Полюна!

До Никольска доехал благополучно, только в одном месте вывалило. Приехал в Никольск 21 сент. в первом часу дня. Почта уже ушла, пишу с попутным. Дорогой встретил нарочного по мобилизации, который вручил мне пакет. Так что в Никольске придётся пробыть до 3 октября. Посылаю требовательную ведомость на жалованье, выдай смотрителю из оставленных мною у тебя денег жалованье служащим, кроме моего. Потом сходи в приют и дай денег Над. Ник. на сумму, на какую она даст расписку. Сходи в аптеку и скажи Прох. Ив., чтобы он сходил к следователю и сказал, что я буду занят мобилизацией до 3 октября, приеду, по всей вероятности, не ранее 4 окт. Сходи к приставу, спроси, если он будет посылать нарочного, то сказал бы тебе и ты пошли мне перемену белья, пальто тёплого не посылай, обойдусь, только уволочат. Да если случая не будет и белья не надо, так как перемена есть, поэтому грязного попрошу и здесь выстирать. Катя и Таня живут хорошо. Забыли с этой почтой тебе написать.

Целую вас всех. Твой О.

29. Н. В. Отроков – жене.

27/IX. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Я тебе не написал с почтой письма потому, что пришлось со следователем от города ехать в сторону за 55 вёрст, а когда приехал в Никольск, почта уже в Подосиновец ушла. Я тебе сколько раз говорил, что мало ли какая может неожиданность задержать в дороге, поэтому, что же беспокоиться. Ты пишешь, что взяли Томилова, а 3-го дня получили телеграмму, чтобы брать всех, которые перечислены во второй разряд. Слепые, с большими грыжами, с пороком сердца и т. п. – эти совершенно освобождаются от военной службы, а без пальцев, с разными уродствами, глухие и т. п. зачисляются во второй разряд, вот этих-то теперь и велено брать, так что приказчик потребит. Коля Поддьяков и др. теперь должны будут идти, а относительно Николая Ечеина нечего и говорить. Так что смотритель теперь особенно-то не разбирал бы в прислуге, можно взять в водовозы и бабу. Теперь из ушедших из Подосиновца на мобилизацию, едва ли много вернётся. Вот ещё прибудет дороговизна, особенно на дрова. Передай ему, чтобы он послал, какие есть счета за месяц, а если можно, то закончил бы и аванс, включив туда счёт Ив. Ильича за мясо, тогда бы я вновь получил бы аванс. Почта придёт из Подосиновца в Никольск 2-го октября, так что меня застанет, я выеду из Никольска 3-го утром, если опять что не задержит, кажется, предполагается переосвидетельствование с 10 окт. белобилетников.

Кроме военного присутствия, никуда не хожу, так что обижаются. Был только у Перова: сидел вечер. Марья Павловна вчера уже выговаривала ребятам.

Погода в Никольске стоит скверная, всё какая-то слякоть, сыро и снег.

Целую тебя и ребят. Твой О.

30. Н. В. Отроков – жене.

26/Х. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Приехал в Городок в 3 часа дня, где встретил почту, поэтому и пишу тебе. Дорога сносная. Сегодня буду со следователем свидетельствовать одного в больнице, а затем ночую на станции, а завтра 27 числа освидетельствование в Городокском правлении и в 9 часов выезжаю в Никольск. Если не доберусь до Никольска в завтрашний день, то ночую в Байдарове. Ночью или поздно вечером в Никольск приезжать неудобно. Забыл мыло и ложку. Пошли с почтой, что есть: пакеты и газеты. Жалованье, если придет, пусть смотритель получит и раздаст. Газеты можешь, впрочем, не посылать, так как могу взять у А. Л. Синициной: она тоже выписывает «Современное слово».

Целую всех Вас крепко.

Твой О.

31. Н. В. Отроков – жене.

29/XI. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Я доехал да Никольска хорошо. Около 6 час. был в Городке, там отобедал и с Коржавиным поехали. Я доехал до Пластива, где в 11 час. вечера лег спать до полчaca четвёртого и около 8 час. утра 28-го был ужев Никольске. Коржавин тоже приехал около 8 час., так как немного спал на Байдарове. Посылаю тебе для компота слив, груш и чернослива по 1 ф. всего на 2 р. 50 к. Больше не нашлось, и сборного компоту нет. Я тебе находил посылку и хотел послать со стражником, который был нарочным от пристава, но не зашёл, хотя обещал зайти к Тане, которая хотела послать домой посылку. Если бы он взял, то посылка бы пришла на несколько часов раньше почты, я ещё тогда письмо не успел написать и написал на обёртке: письмо почтой.

Вчера я был у Петра Николаевича вечером, пил там чай, но Марьи Павловны не видел, так как она была с Варв. Вас. в детском приюте. У Варвары Вас. Миша ещё не приехал. Сахару и песку здесь нет, но скоро ждут. Также говорят, что и в Пинюг пришёл сахар или песок. Так что теперь, наверно, можешь получить в Подосиновце. Сейчас Пётр Николаевич говорит (письмо дописываю в Управе), что на Пинюг привезено 2 вагона сахару и 1 вагон песку, да на Лузе 1 вагон сахару. Передай бумагу смотрителю, чтобы он послал в Устюг за спиртом, чтобы ректификованного спирту взять 4 ведра для Подосиновца по присылаемому разрешению, а денатурированного по книжке только для Подос. больницы, книжку посылаю. Спирт привезти в Подосиновец. Скажи ещё смотрителю, что сахар для больницы стоит по 8 р. 93 коп. за пуд, всего 17 п. 16 ф. – 155 р. 36 к.

Скажи Боброву, что ему предоставлена отсрочка, так что являться не нужно.

Подыскивай кого-нибудь для привоза из Никольска ребят, когда распустят, пока ещё неизвестно. Будь здорова, целую тебя и ребят крепко.

Твой О.

32. Н. В. Отроков – жене.

16/XII. 1916 г.

Дорогая Полюна!

Я сегодня именинник, ходил к ранней обедне в собор. Жду гостей и пишу тебе письмо, только тебя, моей дорогой и не будет у меня сегодня на именинах, да ребята не все. Гости у меня соберутся в два часа, закуска будет в три. В восемь часов вечера будет в клубе концерт в пользу женской гимназии. У меня взят билет. Участвует Катя. Ратники опаздывают на день, поэтому едва ли придётся выехать 7-го, кажется, восьмого. Так что по всей вероятности приеду домой 9-го. Катю и Таню отпустят домой 22-го, но это ещё не верно. Подыскивай ямщика. Крепко тебя целую и ребят, и Зарю поздравляю с днём ангела.

Твой О.

33. Н. В. Отроков – жене.

6/II. 1917 г.

Дорогая Полюна!

Доехал до Никольска очень хорошо. В Шестаково приехал в 4 часа утра, соснул часа 4, напился чаю и приехал в Городок в 2 часа дня. Затем ночевал в Байдарове и в 8-м часу утра 3 февраля приехал в Никольск. Проехал в тёплую погоду, а теперь опять стоят ужасные морозы.

Женя купила себе на кофточку, Катя и Таня стали просить купить им такого же на платья. Тогда у меня явилась мысль купить всем: тебе и Юле на кофточки, Кате, Тане, Варе и Шype на платья того же, что и Женя по 1 р. аршин, а мне и Мише на рубахи другого по 48 к. аршин. Когда мысль приведена в исполнение, получаем от тебя письмо, где ты пишешь об образчиках. Но это не прежнее время, пока до тебя дойдут образчики, в это время всё пораскупят. Привозят очень мало и дают понемногу. Это нам отпустили, как исключение, и то с трудом, больше 10 ар. не давали. Требования на ситцы здесь очень большие: крестьяне так и рвут и о цене не спрашивают, только отмеривай и режь. Батисту купил 16 1/2 ар., хотел 19, да больше не хватило: дели как хочешь; на рубашки ситцу 13 ар. Присылаю удостоверение для Неклюдова, передай Петру Ив. Пономареву, он перешлёт. Также передай, если Неклюдов будет представлять её в такие учреждения, где требуется гербовый сбор, то должен представить и гербовый сбор. От Петра Николаевича в Управу из Вятки получена телеграмма, что он заболел и в Никольск не приедет скоро. В Никольске в их квартире заболела скарлатиной Нина Помелова. Она помещена в больницу, в доме сделана дезинфекция. Передай Степану Лукичу следующее:

1) Бланки из Управы на отправку душевнобольных;
2) Бланки счетов;
3) В 4-х мешках сахару было 17 пуд. 16 фун. на 155 р. 36 к.
4) А. А. Боброву деньги на лечение посланы давно, но должно быть по ошибке засланы в Щеткино, поэтому он до сих пор и не получил;
5) Список об исключении имущества находится у Мих. Викт. Кузнецовского;
6) Пусть он, т. е. Степан Лукич уплатит Ивану Ильичу по счёту № 4 деньги, 464 р. 15 к., которые ты выдай из моих Степану Лукичу и чтобы расписку Ивана Ильича в получении денег послали мне с первой почтой;
7) Многие взятые белобилетники, не дойдя до Костромы, самовольно разбрелись по домам, не попал ли и Егор в эту кампанию. Вообще скажи Степану Лукичу, чтобы Егор не торчал бы у Фёдора в аптеке, парень подозрительный и ненадежный. Я уже застал у Фёдора раз его пьяным. Вообще у Фёдора всегда какой-то притон, и чтобы Степан Лукич посматривал там.

Набор-то как растянули, закончится 20 февраля, всего надо взять 3 тысячи, приблизительно по 170 в день. Из белья, пожалуй, мне ничего не надо, только нет простыни, но я могу взять у Кати, так что из белья не посылай ничего.

Целую Вас всех крепко: тебя, Юлю, Мишу, Варю и Шуру. Твой О.

34. Н. В. Отроков – жене.

7/II. 1917 г.

Дорогая Полюна!

Я послал тебе вчера в понедельник с Мих. Викт. посылку, которую должна получить в среду. Погода стоит морозная, так что почти не вылезаю из шубы, а каково ходить в сени! Вот тебе и прелести поездки в Никольск. Ребята тоже дома всё время, так как по случаю скарлатины гимназия распущена на неделю. Ребята, если озябнут, начинают танцевать, Женя за кавалера. Такое согревание я считаю для себя неудобным. Наверно, в Подосиновце тоже морозы, как насчёт дров, предлагают ли? Скажи смотрителю, что возврат по счёту № 5 от 1-го февр. за № 47 на 647-6 и уплата Чеб. по счету № 4 на 464-15 получены мною 6 февраля по талону к ассигновке от 6 февраля за № 14/102. Потом скажи относительно мяса, которое в больнице, чтобы он повидал агронома, который был у нас с Петр. Ник. или у Петра Ник., какую цену выставлять, я цену позабыл. Вообще, чтобы у нас не осталось мяса на тёплое время, и что нужно, нужно продать.

В Управе получил из Вологды от Петра Никол. письмо, что скоро будет реквизиция скота. Вот мы и отдадим свою корову, как что нечего и продавать мясникам. Будь здорова. Всех вас целую.

Твой О.

35. Н. В. Отроков – жене.

12 февр. 1917 г.

Дорогая Полина!

Посылку получил, поручения твои постараюсь исполнить, хотя ситца теперь нет, но скоро обещают, но только немного: не знаю только, дадут ли 30 ар. Что касается дров, то бери, елико возможно, разбираться нечего, останемся без дров, или придётся платить очень дорого. Тоже говорят, и мясо едва ли будет, или тоже цены сильно подымутся, Перова уже засолила 17 пудов. Скажи смотрителю, что хотя ещё и не переговорил с Петр. Ник., но придётся в марте в больнице солить, поэтому пусть заготовит кадки. Кроме того, скажи смотрителю, чтобы платил за дрова и скорее посылал оправдательные документы. В Управе авансы я возьму, но посылать не буду, поэтому все деньги, какие только остались у меня, ты, наверное, получила адресованные на моё имя из почт. отд., а также и у тебя какие есть, если будет нужно, выдай смотрителю, чтобы он мог с почтой 16 февраля послать мне оправдательные документы.

По получению этого письма повидай Н. В. Гурьянова, скажи от меня поклон и просьбу, чтобы он поскорее окончил план и рисунок церкви, которая предположена на кладбище. К моему приезду это необходимо.

Всех вас крепко целую.

Твой О.

36. Н. В. Отроков – жене.

20/IV. 1917 г.

Дорогая Полюна!

Я очень беспокоюсь, добралась ли ты до Никольска. Во-первых, дорога должно быть плохая, погода всё время скверная, кроме того, говорят, что меньше рубля с версты не везут, а у тебя денег мало. Но это-то я думаю чушь, чтобы рубль с версты. Дома все благополучно. Ребята только все бегают, почти не сидят дома, а мне за ними смотреть некогда, а Марьи не слушаются. Бегают за пестиками. Сегодня утром 20 апреля ездил в Касьяново: там скарлатина. Заходил по дороге к Марье Павловне. Там приехал Инн. Ник., потом приём, а с часу – экзамен ананьинских учеников. Также экзамены и молебен и у Петра Ивановича.

Будь здорова, поклон Кате, Тане и Мише, последнему всего хорошего на экзамене. Всех вас целую.

Твой О.

37. Неизвестный – А. Н. Отроковой (не датировано)

Милостивая государыня Аполлинария Николаевна!

Сообщаю Вам всё, что знаю о Вашем сыне Александре Николаевиче. Он был переведён в ударный батальон 111-ой пехотной дивизии по собственному его желанию; этот батальон был всё время вблизи нашего полка, но жил своей собственною жизнью, как отдельная часть и нам, офицерам 444-го пех. Дмитровского полна, редко приходилось видеть своих товарищей; так что сказать более или менее точно, что смутило душевный покой Александра Николаевича, никто из нас не может. Да простит ему Бог его прегрешение: он сам кончил все расчёты с земной жизнью. Царство ему небесное. Как передавали: это было рано утром и он после рокового своего выстрела оставался лежать в своей постели живой, спокойный и с ясной памятью; один из бывших возле, спросил Ал-дра Николаевича – почему он так поступил, что заставило его это сделать и он сказал, что «всё равно все там будем» и что это его личное дело и никого не касается. Велики Ваше горе и Ваша скорбь, и один только Бог сможет Вас утешить, но я считаю своим нравственным долгом выразить Вам от себя, всех офицеров и солдат, знавших Вашего сына, наше искреннее сочувствие и сожаление о случившемся. Если Вы потеряли сына, то мы – прекрасного офицера, чудного товарища и отличного начальника. Александр Николаевич своим простым и искренним отношением сумел завладеть общей любовью и пользовался уважением как среди офицеров, так и солдат, но, видно, такова его судьба.

Примите уверения в совершенной преданности и искреннего уважения.

А. Л.